– Что зачем, дочка? – подняла мать на нее усталые глаза.
– Ну… Подвиг твой жизненный – зачем? Какой в нем смысл? Ты ведь женщина, слабое существо, а получается, за двоих работать должна… Взвалила на себя тяжкий крест и несешь… Зачем? Какой в этом смысл, ты никогда об этом не задумывалась?
– Не понимаю… Это ты про отца, что ли?
– Ну, не то что бы про отца… Я – вообще… Рассуждаю…
– Господи, Анечка… Ты что такое говоришь! Рассуждает она! Да как у тебя язык только поворачивается! Я ж ему жена все-таки! А ты – дочь родная!
– Ну да, ну да… Конечно, жена. Конечно, дочь. Семейный долг, и в горе и в радости, я это все понимаю. А только ты никогда не задумывалась – зачем? Ну, если вообще от понятия долга как такового абстрагироваться?
– Не понимаю я, о чем ты…
Выпрямив спину, мать глядела на нее настороженно, моргала глазами. Потом встрепенулась, вяло махнула рукой, даже попыталась изобразить на лице что-то вроде смиренной улыбки.
– Да ну тебя, Ань… Сама не знаешь, чего говоришь. Это ты оттого, что я тебе пожаловалась, да? Ой, да не обращай на меня внимания! Как живем с отцом, так и живем. И не хуже других, между прочим! А что он выпивает… А кто сейчас не выпивает, Ань? Погоди, вот проснется, я ему устрою кузькину мать…
– Да я не о том, мам… Вот скажи мне – разве ты жила бы вот так, если бы у тебя другой выбор был? Работала бы на двух работах, как лошадь двужильная? Ну, если бы выбор был?
– Да что ты ко мне привязалась с этим выбором! Не понимаю я, Ань, о чем ты толкуешь! Хоть убей, не понимаю!
– А чего тут еще понимать? Вот ты говоришь – судьба, долг, живем не хуже других… И не замечаешь, как сама себе врешь.
– Интересно, и в чем это я вру?
– А когда о судьбе и долге говоришь, тогда и врешь. Просто у тебя выбора нет, мам. Ты изменить ничего не можешь. Свободы действия нет. Ведь ты, по сути, отцу ничем не обязана. Могла бы жить и только на себя работать, да у тебя возможности нет! Не станете же вы разменивать свой дом на два сарая в разных концах поселка!
– Да как это… Как это, я отцу не обязана! Он же муж мне!
– Да никто и ничего никому не обязан! И что с того, что муж? Он, между прочим, очень страдает от этой твоей обязанности… Потому и пьет, наверное. Вот и получается, что всем от обязательств плохо. Тебе – плохо, отцу – плохо. Так что не надо врать…Не проще ли прямо самим себе сказать – мы живем вынужденными долгами, которые сами себе придумали и навязали! Просто свободы выбора у нас нет!
Внутри у нее давно уже выла сирена – останови, остановись! Куда тебя понесло, окаянная, пожалей мать! Посмотри, как она побледнела, как провалились глаза в темное полукружье век! Но то ли стоп-кран внутри не срабатывал, то ли давешня радость-эйфория, уходя, плюнула в душу обидою. Хлипко задохнувшись, сглотнула, махнула рукой, отвернулась к окну, сердито подперла щеку рукой.