После отбытия Гайона вместе с Тилильером в замке странным образом стало тихо. Прислуга не попадалась на глаза. В трапезной пришлось обедать в одиночестве. Даже Курракава куда-то запропастилась.
Я насладился бы этим спокойствием, если бы не зеленые глаза из недавнего видения. Они стояли перед внутренним взором. Отвлекали, занимали мысли, раздражали и… волновали. Я отодвинул полупустую тарелку и вышел из-за стола.
Следовало вернуться к делам, разобраться с накопившимися бумагами или попросту подняться на башню. Но стоило зайти в холл, как мимо пронеслась Эвана, гремя множеством склянок. Одна выпала из ее рук. По полу разлилась коричневая лужа с вкраплением стекла. Женщина выругалась, осмотрелась и вздрогнула, заприметив меня.
– Аян Алир, я сейчас уберу.
Сделав вид, будто ничего не заметил, прошел к лестнице, однако остановился на середине. Я не любил странности. А их за последнее время набралось бесчисленное множество. И всему виной человечка, появившаяся невесть откуда. Она словно притягивала напасти не только на свою голову, но и на чужие, по несчастью оказавшиеся рядом.
Вдруг человечка проклята? Может, тот сон был предупреждением?
Я обернулся на оставленную Эваной кляксу на полу, к которой уже спешила присланная экономкой служанка. Девушка скованно поклонилась. Под моим пристальным взором она начала вытирать лужу и вскоре убежала прочь.
А мне не давали покоя мысли о новенькой. Неспроста ведь она знала столько заклинаний, незнакомых слов, вела себя подобно обезумевшей гиене, возжелавшей добычу льва.
Проклята…
Пора покончить с этим безумием! Не нужны в Фаросилиане люди, притягивающие неприятности. И хоть мне нечего бояться, есть существа, которых смерть может постигнуть от обычного камня, свалившегося сверху, от холода, от сильного испуга, от того же яда.
На этаже для слуг даже не пришлось искать нужную комнату. Дверь была открыта. Оттуда по всему коридору разносился встревоженный голос экономки и звон стекла.
Эвана перебирала поставленные на стул склянки, поднимала их, просматривала на свету, встряхивала. Отыскав нужную, женщина вылила в воду полный флакон, смочила в ней тряпку и положила ту на лоб человечки. Она прикоснулась тыльной стороной ладони к щеке больной.
– Жар не спадает, – взволнованно произнесла экономка, вытерла руки о передник и, заметив меня, округлила глаза. – Ой, аян Алир!