― Роберт Марш? Меня зовут Том Карни. Мы говорили по телефону.
― Наконец-то, ― ответил Марш Младший. ― Думал, вы не приедете.
Том прикусил язык. Он опоздал меньше чем на десять минут. Очевидно, Роберт Марш не был поклонником футбола. Фермер вошел внутрь и закрыл дверь, оставив Тома стоять снаружи и гадать, почему его не пригласили в дом. Собака продолжала энергично лаять. Марш снова вышел, в этот раз одетый в пальто, и зашагал рядом с Томом, очевидно, решив, что они пройдутся, пока беседуют. Марш выкрикнул команду, и собака сразу же замолчала.
― Он послал вас извиниться? ― шутливо спросил молодой фермер.
― Кто?
― Главный констебль, ― ответил он, словно это было ясно, как Божий день. ― Если это так, то давно пора.
― Вы знаете, почему я здесь, мистер Марш. Я говорил вам по телефону.
― Вы хотите знать, убил ли Сьюзан Верити мой отец?
Том вздохнул.
― Я такого не говорил.
― Но подразумевали.
― Мне лишь интересно, почему так много людей вообще подозревали вашего отца, когда были более очевидные подозреваемые, один из которых в настоящий момент отбывает пожизненное заключение в тюрьме за подобные преступления?
― Ну, по крайней мере, в этом мы единогласны. Нелепо, ― произнес фермер, ― но его подозревали всегда. Вы не имеете понятия, через что прошел мой отец. Они арестовали того ублюдка только через пять лет, и даже тогда это не прекратилось. Отец думал, что его позовут в суд. Он считал, что, по меньшей мере, будет слушание, и приговор по делу Сьюзан Верити станет его частью, а затем на одиннадцатом часу они убрали ее имя из процессуальных документов и судили Эдриана Уиклоу за другие преступления. Словно ее и вовсе не существовало.
― У них было недостаточно доказательств, чтобы осудить его за убийство Сьюзан, ― пояснил Том.
― Не было никаких доказательств против моего отца! ― огрызнулся Марш. ― Но это не остановило сплетни. Знаете, почему? Потому что Сьюзан последний раз видели направляющейся к нашей ферме, а ее ленту нашли в наших полях.
Он выглядел недоумевающим.
― Для некоторых людей этого достаточно. Нет дыма без огня, разве не так говорят?
Его гнев и горечь с годами не утихли. Хелен рассказала ему, что Пол Верити выглядел удрученным исчезновением своей дочери и смертью жены. Он был измотанным и уставшим, а в семье Маршей так же сильно, как и прежде, горело чувство несправедливости из-за страданий отца.
― Не только это, ― мягко заметил он. ― Между вашим отцом и деревенскими детьми произошла история.
― Они нарушали границы! Конца и края этому не было, это доводило отца до бешенства. Каждый раз, как он отправлялся в поля, они оказывались тут как тут, приминали кукурузу, переворачивали тюки сена. Вам бы понравилось, если бы каждый раз, как вы уходили, кто-то вламывался в дом и учинял беспорядок?