Но Билли не был счастлив. Интервью отняло куда больше времени, чем он ожидал, учитывая, что оно было для обеденных новостей, где едва успеваешь понять суть сюжета, а они уже переходят к следующему. После они объясняли, что был скудный на новости день, происходило не так много всего, так что они решили «сделать акцент» на возобновлении дела и на недавней критике местной полиции.
Теперь он сидел в задней части машины, которую продюсер организовал, чтобы отвезти его домой из студии в Ньюкасле, и, при обычных условиях Билли бы посчитал это правильным отношением к себе. Билли предполагал, что ему придется дожидаться автобуса на станции Ворсвик-стрит, но вот он здесь, его везет домой настоящий водитель, работающий на телекомпанию, а не просто старое такси, подозванное у офисов свистом.
Но Билли все равно не был доволен, и он не совсем понимал почему. Теперь, когда он думал об этом, он на самом деле не мог вспомнить ни вопросы, которые задавала ему репортер во время интервью, ни ответы, которые ему с трудом удавалось выдавить из себя. Сочетание жара в студии и пива в его организме заставило его почувствовать головокружение, и ему не хватило собранности, которую обычно он проявлял в таких делах. Нельзя быть слишком осторожным, когда имеешь дело с прессой. Они всегда пытаются подловить тебя и заставить выглядеть виноватым, даже когда это вообще не твоя вина.
Нет, не поэтому.
Дело было в том, что это был прямой эфир. В какой-то момент он практически забыл, как дышать, и начал говорить слишком быстро: в спешке, как будто его слова пытались угнаться друг за другом, и с придыханием. Он провел последние пять минут интервью, чувствуя, что ему срочно нужно в туалет, и, жалея, что не сходил в уборную до начала интервью.
Он лишь надеялся, что не казался слишком напуганным, но в любом случае, какая разница? Ему заплатили, и все тут. Теперь они уже не могут вернуть себе деньги. Слишком поздно.
Все же, Билли не мог избавиться от чувства, что что-то прошло, до ужасающего, не так.
Продюсеры ничего не сказали. Они казались вполне довольными его участием, но у Билли глубоко внутри было ощущение, что он не смог полностью объясниться или даже толком быть понятым. Билли не знал слова «предчувствие», но это именно то, что он сейчас испытывал.
И все из-за Сьюзан.
Почти всегда все было из-за Сьюзан.
***
― Том! ― позвала Хелен, и он вздрогнул. ― Том! ― в этот раз громче, так что он уже не мог ее проигнорировать. ― Тут есть кое-кто, кто хочет с тобой познакомиться.
Том натянул улыбку на лицо, чтобы скрыть свои истинные чувства, а затем повернулся к ним, про себя решив убить Хелен, как только они снова окажутся одни. Он оказался захвачен врасплох улыбкой на лице красивой молодой девушки, сидящей напротив Хелен. Начать с того, что он не рассмотрел ее должным образом в начале, но теперь, когда он хорошо ее рассмотрел, его настроение начало смягчаться. Может быть, дело было в том, как маленькое черное платье облегало ее фигуру. Возможно, нет никакого вреда в том, чтобы поздороваться. Он подошел к ним.