– Тебе ведь здесь нравится, правда? – пробормотал я.
Мне тоже здесь нравилось. Глядя на расстилавшийся передо мной вид, я представлял себе все, что произошло с Энни в Холбине. Вспоминал ее расстроенное, залитое слезами лицо. Ее полные муки глаза. Я видел, как год за годом Каллиполис менялся на глазах, оставляя в прошлом ужасы прежнего режима, и все же старые раны так до конца и не затянулись. Раны, нанесенные народу драконорожденными.
Раны, нанесенные моим отцом.
И почему даже спустя столько лет при мысли об этом у меня кружилась голова?
Пэллор уткнулся носом в мой затылок, когда я прижал голову к коленям, и я просунул пальцы во впадинку между его рогами. Словно стоял на палубе качавшегося на волнах корабля, держась за поручни.
Услышав наверху шелест крыльев, я поднял голову. Большая тень закрыла звезды, и мы с Пэллором вскочили. Пэллор раскинул крылья и напрягся, чувствуя приближение чужого дракона.
Самка дракона-грозовика, на которой прилетела Джулия, была средних размеров молодой особью, при этом невероятно изящной, с очень большим размахом крыльев. В темноте сложно было разглядеть стиль ее полета, и меня охватило безудержное любопытство. Когда они приземлились на противоположный край пьедестала, Джулия изящно выскользнула из седла, а дракон с интересом уставился на Пэллора, подняв длинный хвост с шипами. Пэллор скреб когтями землю, переваливаясь с боку на бок, словно пытаясь казаться крупнее рядом с этой самкой, которая была вдвое больше его.
– Спокойно, – в один голос приказали мы своим подопечным, хотя Джулия произнесла это слово на драконьем языке. – Эринис, познакомься…
– С Пэллором.
– Пэллор, – повторила Джулия, словно желая услышать, как звучит это имя.
Мы наблюдали, как Эринис и Пэллор приблизились друг к другу, словно недоверчивые, но любопытные псы, принюхиваясь и осторожно кружа друг вокруг друга.
Скривив губы, Джулия задумчиво произнесла:
– Пэллор, аврелианец, который избрал драконорожденного из рода Грозового Бича.
Я задумался, что она хотела этим сказать. Мы с детства выучили наизусть все достоинства древних семей и их драконов: драконы небесных рыб славились своей сдержанностью и послушанием, драконы грозового бича – своей дисциплинированностью и силой, аврелианцы – умом и склонностью к обучению. Вероятно, она смотрела на Пэллора, думая, чего же мне недоставало, а чего оказалось в избытке, что меня избрал аврелианец, а не дракон-грозовик.
Когда Пэллор и Эринис, покружив по пьедесталу, наконец разошлись, беззлобно глядя друг на друга издалека, Джулия обернулась ко мне.