Пэллор взревел, рванувшись назад, и я ощутил, как его ужас проник в мое сердце, и все внутри у меня застыло. Эринис опустила голову, наблюдая за ним с ледяной уверенностью, лениво виляя хвостом по камням. Застыв в десяти метрах от нее, Пэллор обнажил клыки и зарычал. Резкий запах драконьего пламени повис в воздухе.
– Все в порядке, Пэллор. – Я обернулся к Джулии. – И давно?
Джулия пожала плечами.
– Около недели назад.
– Мои поздравления.
Она ухмыльнулась, вскинув бровь.
– Спасибо, брат.
– Только Эринис?
Скорее всего, Эринис была первой, поскольку боевое пламя передавалось во флоте от драконов более высокого ранга к более низкому.
Джулия лишь улыбнулась, словно говоря: «Неужели ты думаешь, что я стану отвечать на этот вопрос?»
– Неужели это пустые угрозы, брат? – спросила она. – Даже если пламя есть у одной только Эринис. Одного боевого дракона достаточно, чтобы сровнять с землей город. А что есть у вас? Копья и щиты?
Я не верил своим ушам. Сровнять с землей город? Она понимала, что говорит?
– Джулия, это безумие! – В моем голосе звучало отчаяние. – Погибнут тысячи невинных людей. Ты же знаешь древнюю поэзию. Ты должна понимать, что вы повторите те же ошибки, которые стали причиной падения аврелианцев, которые погубили повелителей драконов…
– Ты можешь это остановить.
Я замер.
– Если ты перейдешь на нашу сторону и поможешь разрушить этот узурпаторский режим изнутри, никто не погибнет. Если ты станешь Первым Наездником, а потом, возможно, и Защитником, то сможешь сорвать его, как спелый фрукт.
Я отшатнулся от нее, и скорлупа захрустела у меня под ногами. Я был готов к тому, что она попросит меня перейти на их сторону, но стать предателем, чтобы подорвать систему изнутри, – о такой подлости я и не задумывался.
– Ты отказываешься, – заметила она. – Почему?
В ответ я лишь поднял вверх руки, растопырив ладони. Она внимательно посмотрела на меня холодными серыми глазами.
– Они воспитали тебя, – предположила она.
– Это нечто гораздо более важное.
– Ты веришь в их идеи, – догадалась она. Ее голос сделался ледяным от отвращения. – Ты считаешь, что они лучше нас. Даже после всего, что они сделали. Ты сохранишь верность человеку, который предал нас.
Я распрямил плечи.
– Думаю, здесь все гораздо сложнее, чем размышления о мести и о том, на что мы имеем право по рождению.
Странная, горькая улыбка скривила губы Джулии. Лунный свет сиял в ее волосах и в складках ее мантии.
– Меня предупреждали, что ты мог измениться. Но что именно кажется тебе столь привлекательным в идеях Атрея? Его интенсивный, но отвратительно организованный меритократический подход в управлении государством, его попытки переписать прошлое при помощи цензоров? Ты считаешь благородным то, что он позволяет крепостным участвовать в турнире на звание Первого Наездника? Хотя должна признать, она отлично летает, наша маленькая крепостная из гор.