А затем осторожно, словно сбрасывая случайно упавшее в тарелку насекомое, она вытащила из своей кабинки письмо и положила рядом с собой на скамейку.
– Что…
– Это из министерства, – сказала она, не оборачиваясь.
Я выпрямился. Несмотря на холод, возникший между нами после встречи около кабинета Тиндейла, меня вдруг охватил гнев. «Опять? Они по-прежнему давят на нее?»
Некоторое время я смотрел на ее застывшую спину, ощущая тревогу. Возможно, в прошлый раз я мог что-то ей сказать, но сегодня? Сейчас? Что я мог сказать ей, когда она стала моим противником?
Однако мне и не пришлось ничего говорить. В голосе Энни прозвучали незнакомые мне металлические нотки.
– Не стану читать.
Не глядя на письмо, она резко натянула на себя костюм и, закончив с экипировкой, направилась в гнезда, не дожидаясь меня.
Полчаса спустя мы встретились в Орлином Гнезде. Синеву летнего неба испещряли клубы белесых облаков, стремительно проносившиеся у нас над головами под порывами свежего ветра. Они висели низко, некоторые почти касались шпиля Крепости. Стоя в Орлином Гнезде, окруженном заполненными народом трибунами, я вслушивался в оглушительный гул голосов и аплодисментов. Пот покрывал мою кожу под плотными слоями огнеупорного костюма и доспехов, а я поднял глаза к небу, залитому лучами солнца, и ощутил радостное волнение.
Сегодняшнее небо так и располагало к полетам.
Мы с Энни встретились у входа в пещеры и вместе вызвали своих драконов. Между нами снова повисло молчание, но на этот раз оно ощущалось совсем по-другому. Казалось, Энни, как и я, горела желанием поскорее подняться в небо. Мы стояли спиной к тем, кто наблюдал за нами из Орлиного Гнезда, обозревая раскинувшиеся перед нами трибуны, замершие в ожидании.
И в этой тишине все мои чувства обострились.
Вот оно. Наконец-то.
После долгих лет ожиданий и тренировок, после стольких лет потерянных и вновь возрожденных надежд я оказался здесь. Я стану сражаться за звание Первого Наездника так, как мне и было предначертано судьбой.
Пэллор и Аэла замерли рядом с нами. Их тоже переполняло нетерпение. Пэллор вертелся рядом со мной, сгорая от желания подняться в небо, и мне пришлось дернуть поводья, чтобы удержать его на месте, пока я осматривал снаряжение. Я запрыгнул в седло, натянул шлем и коснулся забрала. Но прежде чем опустить его, в последний раз взглянул на Энни. Она тоже уселась в седло и прижалась к спине Аэлы, обхватив рукой в перчатке шею дракона. Их глаза были закрыты.
А затем по их телам пробежала дрожь; Аэла раскинула крылья, и Энни подняла голову. Когда она открыла глаза и взглянула на меня, я увидел, что ее зрачки расширились.