– Ли, – тихо сказал мне Горан, – ты должен идти в дворцовую ложу, они ждут…
– Прошу, позвольте мне остаться с ней…
– Ты сможешь вернуться к ней, когда все закончится. А сейчас Каллиполис ждет своего Первого Наездника.
– Нет, мы должны провести повторный турнир…
– Так не пойдет, Ли.
– Пожалуйста, прошу, только не так…
Толпа скандировала: «Ли сюр Пэллор, Первый Наездник». Титул, о котором я мечтал с детства.
При мысли о своей победе меня переполнила такая горечь, что я ощутил ее привкус. Да, моя мечта осуществилась спустя годы, но в совершенно другом мире и вопреки всем трудностям на моем пути. Но сейчас меня это совсем не радовало.
Горан стиснул мое плечо, и его тон сделался жестким.
– Во имя Каллиполиса, возьми себя в руки.
Я вытер слезы и направился в дворцовую ложу.
* * *
После церемонии, прежде чем отправиться в лазарет, я зашел в Лицей и подсунул записку под дверь кабинета Тиндейла. Я давно обдумал, что скажу Джулии, но теперь от моих слов исходила яростная уверенность в собственной силе, которую я испытал в небе вместе с Пэллором.
Мне сказали, ты ждешь моего ответа. Вот он. Когда ты получишь это письмо, ты уже будешь знать, что наш флот обрел боевое пламя, и вот ответ Защитника: Каллиполис не покорится.
Как-то ты сказала мне, что надеешься, что однажды я узнаю, каково это, когда целый мир у твоих ног. Сегодня я это узнал.
Ты сделала свой выбор. Я тебе не судья.
Вы можете обрушить на нас свою ярость, и я отвечу вам тем же.
Энни
Дни и ночи пролетали для меня в полузабытьи в больничной палате, но я постоянно ощущала присутствие рядом кого-то до боли знакомого. Время текло в пелене боли, сквозь которую я ощущала, как меняют повязки на моем обожженном теле, но однажды я очнулась от тихой фразы на драконьем языке, внезапно вспыхнувшей в моем сонном сознании:
Ли сказал Тиндейлу: «Мне больше нечего им сказать».
И я тут же провалилась в глубокий сон, испытав неимоверное облегчение.
А когда наконец проснулась, все тело горело от боли.
Мир медленно возвращался на круги своя, теперь я четко осознавала происходящее вокруг. Я была в больничной палате, где уже лежала раньше, но тогда мои ранения и ожоги не были настолько серьезными. В распахнутое окно светило летнее солнце и веял легкий ветерок. На моей прикроватной тумбочке стояли вазы с цветами. А рядом со мной на неудобном стуле сгорбился Ли. Сон слегка разгладил тревожные складки на его лице, однако под его глазами залегли глубокие тени.
Сколько я уже здесь пробыла? И сколько времени он провел здесь со мной?
Воспоминания о нашем поединке постепенно возвращались. Холод, пронзивший меня при виде письма из министерства, мощный всплеск эмоций, объединивший нас с Аэлой, болезненное облегчение при мысли о том, что мы наконец встретились в заключительной схватке с Ли сюр Пэллор. Жажда победы. А затем – яркое драконье пламя, словно воспоминание о давнем ночном кошмаре, и боль. И в конце мольбы Аэлы о помощи и тепло объятий Ли…