Это не мой народ, и я не одна из них. Больше нет. Для этих людей справедливость заключается исключительно в мести. Это никчемные, безразличные и жестокие создания.
Эти мысли нарастали во мне, захлестывая гневом, пока не обернулись одним всепоглощающим чувством – отвращением.
И, вздрогнув, я вдруг подумала: «Неужели именно так о нас думали повелители драконов?»
Рядом со мной Ли вел Пэллора, двигаясь мучительно медленно, стремясь идти в едином темпе с остальными участниками парада. Время от времени я поглядывала на его спокойное, бесстрастное, словно маска, лицо. И лишь его поза слегка выдавала напряжение. Он все сильнее распрямлял спину, заметно напрягаясь каждый раз, когда толпа радостно выкрикивала его имя. В конце концов его поза стала казаться мне неестественной, застывшей, как статуя. Другие могли принять это за проявление гордости, но я-то знала правду. Он вел себя как человек, который принял решение стерпеть удары и боль с высоко поднятой головой.
Парад завершился на Народной площади, отделенной от Дворца рекой и широким каменным мостом. К этому времени сгустились сумерки, и теперь мы могли продемонстрировать собравшимся боевое пламя наших драконов. Мы с Ли поднялись на помост, где много лет назад был обезглавлен дракон Леона Грозового Бича.
Наши драконы извергли пламя в темнеющее небо, а затем ринулись вверх, а за нами парами последовали другие наездники. Мы выписывали круги, наши драконы по команде извергали пламя, другие наездники петляли между нами. Внизу расстилался город, толпы собрались на главной площади, на улицах, жаждущие поглазеть на нас. Они приветствовали нас радостными криками. А затем все наконец закончилось, и мы смогли вернуться в драконьи пещеры.
* * *
Вернувшись в гнездо, я почистила Аэлу, накормив ее мясом из корзины, которую специально для нее оставили смотрители. Обретя боевое пламя, она пристрастилась к пережаренному мясу и частенько превращала пищу в угли. Когда баранья нога превратилась в обугленную головешку, она попыталась слопать ее, подавилась и с укоризной уставилась на меня.
– Я не виновата, что ты не можешь правильно рассчитать время приготовления, – ответила я.
Каким облегчением после парада стала для меня возможность побыть наедине с Аэлой, ведя безмолвный диалог.
– Эй, Энни?
Из коридора до меня донесся голос Дака. Судя по всему, отряды, патрулировавшие побережье, вернулись обратно.
– Как все прошло? – спросила я.
Дак пожал плечами.
– Не заметили ничего необычного, – ответил он.
Он стоял у входа в помещение, где располагалось гнездо Аэлы, его темный силуэт четко выделялся на фоне залитого светом коридора.