– Спасибо за приглашение, но, мужики, сегодня, по нашей традиции, вы обязаны быть у меня. Садитесь за стол, выпейте по рюмке и выполните обязательство.
– Это мы помним, помним. Пришли специально, чтобы отхохмиться.
Они сели за стол, Август Львович наполнил бокалы:
– Друзья мои! Произношу наш традиционный тост. Давайте выпьем за то, чтобы нас никогда, даже в самые тяжелые годины, не покидало спасительное чувство юмора!.. Припев?
Все одновременно воскликнули:
– Ха!.. Ха!.. Ха!
Чокнулись и выпили. Шимон встал, повернулся к Эфраиму:
– Позволь мне первому. – Затем обратился к хозяину стола: – Ты, Августик, как-то сказал, что решил писать под псевдонимом: Антон Павлович Чехов.
– Да. Это будет забавно.
– И мне нравится. Но я решил его усовершенствовать как банкир. Поэтому предлагаю такой псевдоним: Антон Павлович… Чеков.
Все рассмеялись.
Август Львович пожал ему руку:
– Спасибо, дорогой! Я подумаю. – Повернулся к Эфраиму: – А ты что сочинил?
– Я пошел по его пути: я не сочинял, я отредактировал.
– Кого?
– Тоже классика: Пушкина Александра Сергеевича.
– Не томи! Какую фразу?
– Самую хрестоматийную.
Эфраим встал в профессиональную позу декламатора и с чувством прочитал:
Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог.
– Ну? И что тут смешного?
– Отредактированный вариант. Изменил всего одно слово. Читаю:
Мой дядя самых честных… грабил
И лучше выдумать не мог!
Все засмеялись.
– Если вам обоим поручат переписать русскую хрестоматию, вы из нее сделаете пособие для бандитов и авантюристов, – подвел итог Август Львович.
У Шимона зазвонил мобильник. Он поднес его к уху:
– Да, да!.. Мы уже в машине, уже подъезжаем… Ну, не сердись, милая, сплошные пробки… Как кто?.. Я, Эфраим и Рубенчик… – Он закрыл трубку ладонью и сообщил Рубенчику: – Твоя Лиза уже там.
– Ты чего мне стол оголяешь! – упрекнул его Август Львович. – Рубенчик остается с нами.
– Не сердись, – извинился Рубенчик, – но если Лиза там, я не могу остаться. Особенно после сегодняшнего скандала. Поеду мириться.
Он встал и направился к выходу.
– …Всё, всё!.. Я же в машине, за болтовню по мобиль нику меня могут оштрафовать! – завершил разговор Шимон.
Затем поспешно вышел из-за стола:
– Августик, не сердись, доживи до пятницы, и мы все завалимся к тебе.
– Ладно, постараюсь дожить, – Август Львович встал и помахал им рукой. – Я слишком занят, чтобы умереть.
Повернулся к Марку и пояснил:
– Это не я придумал, это фраза Бэл Кауфман, внучки Шолом-Алейхема.