Оба затрясли головами; только на это они и были способны в данный момент.
– Неважно; значит, вам назначат адвоката, который ознакомится с делом и будет защищать вас в суде. Теперь вы поняли, что такое судебный процесс?
Женщина неудержимо разрыдалась. Этого не могло быть. Ведь они всю жизнь прожили как порядочные люди, занимались своим делом – так почему именно они?
– Лео, вы слышали? Гунхильд говорит, почему именно вы. А это значит, что в деле замешаны не только вы; я прав, Лео? – как ни в чем не бывало спросил Карл. – Распределение ответственности за преступление между несколькими лицами вполне может повлечь за собой смягчение наказания.
У Лео развязался язык.
– Мы сделаем все, о чем вы нас попросите, – принялся умолять он. – Только бы вы… – Он тщательно подбирал слова. – Только бы вы не… У нас трое внуков, они не поймут…
Он поглядел на супругу, которая была совершенно сломлена, – с отсутствующим взглядом она кивала сама себе.
– Если мы расскажем вам все как было, поможет ли нам это? – спросил Лео. – Сможем ли мы рассчитывать на то, что нам удастся избежать всего, что вы только что перечислили?
– Да, это я вам обещаю.
Карл кивнул Ассаду – тот подтвердил его слова:
– Да, если вы расскажете правду, я присоединюсь к обещанию.
– И это ни на ком больше не отразится?
– Нет. Мы обещаем. Расскажите нам правду, и все будет хорошо.
– Ассад, освободи их от наручников, пожалуйста, – попросил Карл. – Нам необходимо съездить к Бенни Андерссону. Он живет не очень далеко отсюда.
Мобильный телефон Мёрка издал звуковой сигнал. Гордон прислал фотографию Розиного лица. Это было совершенно душераздирающее зрелище. Вице-комиссар протянул телефон Лео.
* * *
Мужчина явно не обрадовался, отворив дверь и обнаружив перед собой бледное лицо Лео Андресена, возглавлявшего целую делегацию гостей.
– Бенни, они все знают, – выпалил Лео. – Только они не в курсе, как именно все произошло.
Если бы Бенни Андерссон имел возможность захлопнуть дверь, он так и поступил бы.
– Начни с отравления марганцем, Бенни, – попросил Лео, как только все расселись вокруг убогого журнального столика, усыпанного пеплом и заляпанного жирными пятнами. – Что бы ты ни сказал, комиссар Мёрк свято поклялся, что эти слова не будут использованы против тебя или против кого-то из нас.
– А как насчет вот этого? – спросил Бенни, указывая на Ассада. – Он тоже согласен?
– Не гарантирую вам ни клятвы, ни святости, но вы можете попытаться поинтересоваться у меня лично, – отрезал араб.
– Я им не доверяю, – вынес Бенни свой вердикт. – Пусть тащат меня в Управление полиции и делают со мной что хотят – я ни шиша не скажу, и скрывать мне нечего.