– Нужно отвезти тебя в больницу, – говорю я.
Кристиан качает головой:
– И что мы им скажем? Что на меня напали злобные близняшки, которые пырнули меня клинком, сотканным из скорби? – Он морщится, когда я заставляю его склониться над умывальником, чтобы получше рассмотреть рану. – Она заживет. И уже должна была закрыться. Обычно на мне все быстро заживает.
– Но это не обычный порез. – Я смотрю на него. – Разрешишь попробовать залечить ее?
– Я надеялся, что ты это предложишь.
Он опускается на край столешницы, а я встаю перед ним. Но меня охватывает странная нервозность, от которой все пересыхает во рту. Облизнув губы, я пытаюсь сосредоточиться.
Сконцентрироваться.
Отбросить прочь все мысли, чувства и съедающие упреки, чтобы дотянуться до собственной души. Забыть о том, что случилось. О том, чего я не сумела предотвратить. Прочувствовать момент.
Призвать венец.
Но через несколько минут я сдаюсь и виновато смотрю на Кристиана. От усилий у меня даже выступил пот на лбу, но ничего не выходит. Он кладет руку мне на плечо, чтобы поделиться своими силами, помочь мне, и я вновь пытаюсь призвать венец.
И снова терплю неудачу.
Внезапно комнату наполняет плач Уэба, словно кто-то разбудил его.
– Прости, – говорю я.
– Все будет хорошо, – успокаивает он.
Жаль, у меня нет его уверенности.
– Но мы должны что-то сделать с раной. Нужно отвезти тебя в больницу.
Кристиан вновь качает головой:
– Если ты не можешь исцелить меня с помощью сияния венца, придется сделать это по старинке. Уверен, в номере должен быть швейный набор.
От этих слов начинает тошнить меня.
– О нет. Давай найдем врача.
– Ты же сама хочешь стать врачом, Клара, – говорит он. – Так почему бы не начать прямо сейчас?
Когда я заканчиваю процедуру, Кристиан проваливается в глубокий сон, отчасти вызванный бутылочкой виски, которую он выпил перед «операцией». А я, свернувшись калачиком рядом с ним, не могу избавиться от ощущения, что вскоре наступит конец света, и это был лишь первый акт ужасающего представления, которое ждет нас впереди.
Уэб посапывает в своей кроватке, но мне отчего-то кажется, что он еле дышит. Это настолько пугает меня, что я переворачиваюсь на живот и, свесив ноги с кровати, наблюдаю, как его крошечная грудь опускается и вновь поднимается при дыхании, и опасаюсь, что она внезапно остановится. Но этого, конечно же, не происходит. И через какое-то время я засыпаю.
Меня будит звонок сотового телефона. С минуту я пытаюсь прийти в себя и осознать, где нахожусь, что здесь делаю и что вообще случилось. Уэб начинает плакать, и Кристиан, что-то бормоча, вскакивает с кровати, словно позабыл о своей ране, а через мгновение стонет и хватается за бок. Но все же доходит до Уэба и берет его на руки.