– Отлично. Спасибо.
– Не за что, – не задумываясь отвечает он.
– Не хочешь войти? – предлагаю я, поднимаясь на первую ступеньку крыльца. – Думаю, я смогу отыскать немного какао.
Но папа качает головой:
– Думаю, пришло время для следующей части твоего урока.
– Следующей части?
– Ты помнишь, как перемещаться?
Я киваю:
– Призвать венец, подумать о месте, где хочу оказаться, а затем щелкнуть три раза каблуками и сказать: «Нет места лучше, чем дом».
– Я видел «Волшебника из страны Оз», – говорит он. – Это один из любимых фильмов твоей мамы. Мы смотрели его каждый год.
И мы тоже. И при воспоминании об этом у меня встает ком в горле. Когда мне было семь, мама каждый вечер читала мне эту книгу перед сном, а когда та закончилась, мы вместе посмотрели фильм и дружно распевали песни, пытаясь идти, как герои, переступая через ноги друг друга.
Вот только мама умерла, и больше мы не посмотрим этот фильм вместе.
– И что теперь? – спрашиваю я, не желая поддаваться грустным мыслям.
На его лице появляется злобная ухмылка, хоть он и ангел.
– А теперь возвращайся домой.
И он исчезает. Нет никакого сияния венца или чего-то подобного. Он просто исчез.
Он правда верит, что я самостоятельно смогу вернуться в Калифорнию?
– Папа, – зову я. – Это не смешно.
Ветер подхватывает охапку красных осиновых листьев и бросает мне их в волосы.
– Отлично. Просто великолепно, – бурчу я.
Поставив метлу в коридоре рядом с дверью на случай, если она нам снова понадобится, я возвращаюсь во двор и призываю венец. Судя по времени, занятия Вань Чэнь закончатся через час, поэтому я закрываю глаза и представляю свою комнату, покрывало лавандового цвета на кровати, маленький письменный стол в углу, вечно заваленный книгами и тетрадями, а также кондиционер в окне.
Все это очень легко представить, но когда я открываю глаза, то понимаю, что все еще нахожусь в Джексоне.
Папа говорил, что нужно сосредоточиться на чем-то живом, но у нас нет даже комнатного растения. Оказывается, перемещаться в пространстве не так уж легко.
Я снова закрываю глаза. В воздухе пахнет снегом с гор. Я бы взяла пальто, если бы знала, что сегодня окажусь в Вайоминге. Я настоящая мерзлячка.
«Ты мой Калифорнийский цветочек», – как-то сказал мне Такер, когда мы сидели на заборе, окружавшем пастбище на ранчо «Ленивая собака», и наблюдали, как его отец обучает жеребенка. В тот день листья на деревьях были такими же красными, как и сегодня. Я так сильно дрожала от холода, что начали стучать зубы, а Такер рассмеялся и, назвав меня своим Калифорнийским цветком, завернул в свою куртку.