— А где я буду работать? — Я делаю вид, что руководствуюсь здравыми соображениями.
— Большинство женщин у нас трудятся в яслях и в детских садах. Начальная и средняя школа — тоже здесь, у нас, а старшеклассников возим в районную. Желающим обеспечена возможность сдавать экзамены на аттестат зрелости, самым способным после армии кибуц оплачивает даже обучение в высших учебных заведениях.
Может, и мой поезд еще не ушел?
— А какие тут отношениями между людьми? — допытывается Рони, которого не волнуют косметички и парикмахеры. Рони не спрашивает, где он будет работать, потому что уверен, что любая работа будет для него только начальной ступенькой. Он создан, чтобы стать руководящим товарищем.
Тетка всплескивает руками:
— Изумительные! Конечно, мы слишком большое хозяйство, чтобы все дружили со всеми, нас почти сто пятьдесят человек, но проблем никаких нет. А ты, Саша, такая молодая, ты не боишься, что тебе окажется непросто жить в коммуне? Вдруг общинная дисциплина начнет тяготить? — Она смотрит на меня так, будто подозревает, что именно я способна внести разлад в дружную, незамутненную дрязгами жизнь товарищей.
— Не знаю, может, когда-нибудь и надоест, — сомневаюсь я, честно копаясь в душе, завороженной обещанием велосипеда, — но пока очень нравится.
Так хочется, чтобы приняли! Переезд в Гадот представляется выигрышем в лотерее. Теперь, когда я поняла, что будущего в Итаве у нас нет, желание выходить на полевые субботники в сорокаградусную жару окончательно испарилось. Ночные посиделки у костра с песнями времен первых поселенцев, поедание шашлыков из отловленных дикобразов, подъемы до рассвета, жизнь без телевизора — все показалось детским баловством в отсутствие взрослых.
Пора наконец признаться — ну какой из меня первопроходец, подниматель целины, строитель кибуцев в Стране обетованной? Да никакой! Теперь самой ясно, что все эти два с половиной года я только притворялась, потому что хотела быть такой же сильной, успешной, как все израильтяне вокруг, хотела, чтобы Рони и остальные ребята меня уважали! А на самом деле я люблю жить в неге и комфорте, работать нянечкой в кондиционированном помещении, посещать концерты, учиться на разных интересных курсах — плести макраме или, скажем, серьезно заняться керамикой. Ездить — в порядке общей очереди, разумеется, — за границу, получать вдвое больший личный бюджет, покупать на него в волшебном магазине рамочки и салфеточки, отсыпаться по-человечески до шести утра, загорать у бассейна… Да мало ли какие неограниченные возможности новой, интересной, культурной, богатой, содержательной и красивой жизни открываются в Гадоте! Мимы, фокусники!