Он направился к нему, открыл дверцу.
Виктор Сушкин ел котлету, тоскливо всматривался в вечернюю тьму. Прошло уже около часа, а подозреваемая Мария Новикова всё никак не появлялась. Одна радость, что котлета была вкусная, холодная. Виктор с детства терпеть не мог, когда мать котлеты подогревала, обожал именно холодные, вечно втихаря таскал их из холодильника.
– Сушкин! – донёсся из кухни странно звучавший голос. – Пойди сюда!
Виктор повернулся, увидел спину Артёма, стоявшего перед огромной открытой морозильной камерой. Как следует откусил от котлеты и, энергично работая челюстями, подошёл поближе.
И тут же застыл с открытым ртом. Недожёванный кусок котлеты чуть не вывалился на пол.
Холодильник был полон. На верхних полках находилось в основном сырое мясо, на нижней разместилось с полдюжины кочанов капусты. Среди этих кочанов в прозрачном пластиковом пакете лежала отрезанная девичья голова.
Сушкин опомнился, закрыл рот, с трудом проглотил кусок.
– Ни хрена себе сюрприз! – сказал он внезапно осевшим голосом. – Кто это?
– Это пропавшая Татьяна Родина! – тихо не сразу ответил Артём.
Тоже не мог оторвать взгляд от находки.
Сушкин окончательно взял себя в руки, даже ещё раз куснул котлету.
– Больше уже не пропавшая! – философски заметил он. – Хотя бы одна хорошая новость!
Артём недовольно покосился на него.
Виктор понял, что сморозил глупость, решил исправиться.
– Жалко девчонку! – нахмурившись, произнёс он.
Кивнул в сторону жуткого пакета.
Артём вздохнул, энергично потряс головой, словно надеялся, что страшная находка от этого исчезнет. Но она не исчезала.
Он повернулся к Сушкину. Тот спешно доедал котлету. Артём внутренне поморщился.
Как можно спокойно есть в такой момент!
– Знаешь, я теперь совсем не уверен в том, какое мясо использует Новикова для своих котлет, – заметил он.
Выражение лица Сушкина резко изменилось. Он вдруг почувствовал, что съеденная котлета сейчас полезет у него обратно. Резко бросился к раковине, нагнулся над ней. Еле успел, его тут же начало рвать.
Когда рвотная масса наконец освободила горло и ему стало немножко легче, Сушкин выпрямился, повернулся. В ту же секунду получил сильнейший удар по морде. Огромная сковородка, войдя в тесное соприкосновение с его лицом, сломала ему нос, разбила губы, выбила передний зуб.
Сушкин удержался на ногах только благодаря упиравшейся в спину раковине. Стоял, покачиваясь, весь измазанный смешанной с кровью блевотиной.
– Вы, ублюдки! – зазвенел у него в ушах разъярённый голос Марии Новиковой. – Где мой сын?
Артём начал разворачиваться в тот момент, когда услышал звук удара у себя за спиной. Но до конца повернуться не успел. Всё та же огромная чугунная сковородка ударила его по лицу с не меньшей силой, чем Сушкина. Разница состояла в том, что на этот раз удар пришёлся не плашмя, а слегка под углом, поэтому не нанёс Артёму такого сокрушительного ущерба. Однако оказался достаточно силён для того, чтобы сбить его с ног.