— И то правда, — согласился Бес. — Сиди себе, сторожи этого лоха, пока не очухается. А очухается — «лисицу» под пищак, чтоб раскололся. Это тебе не фазана пасти!
«Понт урвать — получить легкую работу, фазана пасти — преследовать намеченную жертву, расколоться — давать показания, — мысленно перевел Леха. — И что за показания они собираются из меня вытянуть?.. Господи, только бы Юлия не попала в руки к этим карасям».
— Что-то мне не нравится наш фраер, — вдруг сказал Бес. — Бледный, как глотарь после кайфа.
— Может, лепилу найти? — робко предложил молодой.
— Не гони гамму!.. Где ты возьмешь лепилу? За такое Боярин по капусте не погладит.
— А вдруг окочурится? Все-таки, железка у него в плече…
— Не сдохнет. Пошли, лучше завалим кропалик. А этот отойдет через полчаса. Погнали. Че топчешься, как петух недорезаный?!
Дардыкин услышал, как парни, перекидываясь ничего не значащими словами, направились к выходу. Скрипнула дверь, щелкнул замок, и в комнате воцарилась гробовая тишина. Леха приоткрыл вначале один глаз, потом второй. Теперь он чувствовал себя гораздо увереннее. Во-первых, многое прояснилось из подслушанного разговора. Во-вторых, обрывки туманных воспоминаний мало-помалу выстраивались в четкую картину…
Когда раздался телефонный звонок, он как раз осыпал короткими, влажными поцелуями коленки Юлии. Женщина вздрогнула и нехотя отстранилась.
— Интересно, кто это? — Леха властно притянул к себе Юлию и нежно погладил ее по бедру.
— Это мне… Не слышишь — сотовый, — прошептала та и попыталась встать.
— Не отвечай, — умоляюще попросил Дардыкин. — Ну их всех, к чертовой матери!
— А если это Мономах?
— Пусть.
— Нет, я так не могу, — запротестовала Свиридова. — Если я не сниму трубку, он решит, что с нами что-то произошло. Понимаешь?
— Ты права, — со вздохом согласился Леха.
Возбужденное состояние куда-то исчезло, уступив место раздражению и недовольству.
Набросив халат, Юлия подошла к креслу, на котором висела ее одежда, и вытащила из кармана пиджака миниатюрную трубку. Поднесла ее к уху и, улыбнувшись Дардыкину, ответила:
— Слушаю…
Неожиданно она побледнела и замерла, словно испуганная лисица. Затем нажала кнопку прерывания связи, и аппарат выскользнул из ее ладони на пол.
— Что такое? — испугался Дардыкин и принялся одеваться.
— Ничего…
— Как «ничего»?.. Посмотри на себя в зеркало! Ты же белая, как лист бумаги.
Юлия провела пальцами по лицу и попыталась улыбнуться.
— Все нормально. У меня вдруг закружилась голова. Это от нервного перенапряжения, наверное.
Леха подскочил к женщине и, обхватив ее за хрупкие плечи, крепко прижал к себе.