Ее фронт уже накрыл собою одну из кривых, вечно запруженных транспортом центральных улиц. Черно-фиолетовое, громыхающее и с угрозой поблескивающее молниями ядро тучи было еще довольно далеко, но небо над головой уже посерело, и на сухой пыльный асфальт упали, расплывшись темными звездочками, первые капли дождя. В это самое время в тесном внутреннем дворике, зажатом между такими же тесными, обнесенными глухими бетонными заборами и кирпичными стенами двориками китайского ресторана и магазина модной одежды, с негромким, солидным рокотом поднялись пластинчатые ворота гаража. Из ворот, едва слышно шелестя соответствующим экологическим стандартам двигателем и лаково поблескивая угольно-черными бортами, выкатился новенький седан «шевроле» — скромная по московским меркам, неброская и в то же время скоростная и комфортабельная машина с вместительным багажником.
В уютном салоне со всеми удобствами разместились трое крепких, далеко не старых мужчин в деловых костюмах, которые у всех троих одинаково топорщились слева под мышкой. Судя по тому, как машина проседала на задний мост, вместительный багажник вмещал в себя нечто куда более объемное и увесистое, чем запасное колесо.
Водитель нажатием клавиши опустил стекло слева от себя; одетый в серую униформу охранник у ворот, обменявшись с ним понимающим взглядом, в свою очередь нажал кнопку, и глухая металлическая пластина с электрическим жужжанием и тяжким рокотом поползла влево, открывая выезд на улицу.
На покатое ветровое стекло упало несколько капель; включив правый поворот, водитель щелкнул расположенным на рулевой колонке рычажком, и «дворники» с тихим шорохом смахнули со стекла досадную помеху.
— Дождик начинается, — констатировал сидевший справа от водителя коренастый брюнет, у которого темный ежик волос начинал расти едва не от самых бровей, а об мощный загривок, казалось, можно было согнуть лом.
Водитель, длинный сутулый тип с льняными волосами, бесцветными глазами и утиным носом, в ответ лишь безразлично дернул гладко выбритой щекой и нажал клавишу стеклоподъемника, закрывая окно.
— Опять везем, — вздохнул брюнет, явно имевший склонность к констатации фактов, и без него хорошо известных окружающим. — Возим и возим! Сколько уже перетаскали — это же подумать страшно! И — как в бездонную бочку. И куда только влезает, а?
— А ты сам у них спроси, — посоветовал молчаливый водитель. — Так и скажи: куда, мол, у вас влезает? Они люди негордые, ответят. И притом исчерпывающе. Переспрашивать, по крайней мере, точно не захочется.
— Шуточки у тебя, — проворчал брюнет, глядя, как справа от него за уже забрызганным дождевыми каплями тонированным оконным стеклом неторопливо проплывает парадное крыльцо с броской, утыканной яркими лампочками вывеской. «Казино “Бубновый валет”», — гласила надпись на вывеске.