Открыв одну из выходивших в кухню дверей, он обнаружил тесную кладовку, устроенную под лестницей, что вела на второй этаж. Здесь ему первым делом бросился в глаза линялый брезентовый чехол для удочек, стоявший прямо у двери, на самом видном месте. С сильно бьющимся сердцем майор заглянул вовнутрь и разочарованно плюнул: в чехле была бамбуковая трехколенка.
Комнат было две, и в обеих царил тот же, что и на кухне, однажды наведенный и с тех пор неукоснительно поддерживаемый порядок. На полу ни соринки, на скатертях и покрывалах ни морщинки, чистые занавески на отмытых до скрипа окнах висят аккуратно, как на картинке, и даже книги на полках расставлены по ранжиру. Свинцов пробежался глазами по книжным корешкам. Тут были справочники и пособия по садоводству и огородничеству, а также основательно зачитанная «Энциклопедия молодого хозяина», свидетельствовавшая о том, что бывшему командиру десантно-штурмового батальона пришлось учиться самым простым и обыкновенным вещам буквально с азов. Да и то сказать, тому, кто всю свою сознательную жизнь учился только ломать — двери, стены, кирпичи и чужие кости, — нелегко освоиться на гражданке, где ломать доводится лишь изредка, а чаще все-таки приходится строить…
Истрепанные до полной ветхости библиотечные боевики в пестрых обложках были тут как тут, занимая целую полку. Судя по пометкам на форзаце, выданы они были около полутора недель назад, что, в сущности, ни о чем особенном не говорило. Поставив обратно на полку пухлый, расползающийся в руках томик, майор без особой необходимости поднялся на второй этаж и полюбовался видом на реку. Вид и впрямь был недурен, хотя его основательно заслоняли кроны росших на спускавшемся к заливному лугу откосе деревьев. Над самым откосом виднелась небольшая банька, а правее, как водится, торчало слегка покосившееся дощатое строение, архитектура которого сильно напоминала скворечник.
Глядя сверху на все это сомнительное великолепие, Свинцов с неудовольствием думал о потраченном впустую выходном дне. Причем выходной он испортил не только себе, но и своим подчиненным, которые еще не раз ему это припомнят, и Назмутдинову с его орлами…
Тут в глаза ему наконец бросилась одна малозаметная деталь, при виде которой все посторонние мысли разом вылетели у майора из головы.
Дверь нужника была открыта настежь. Дощатая будка до половины утопала в разросшемся малиннике, и именно из-за этого Свинцов далеко не сразу заметил торчащие из нужника широко раскинутые ноги в серых камуфляжных штанах, заправленных в высокие ботинки армейского образца. Судя по положению этих ног, их владелец сидел прямо на полу сортира — то есть на прорезанном в этом полу очке, будто второпях не сумел отличить эту простенькую и широко распространенную в наших краях конструкцию от привычного унитаза. Пока Свинцов пытался понять, что за блажь взбрела в голову одному из омоновцев капитана Назы, в кустах между нужником и баней что-то шевельнулось. Пристально вглядевшись в густые ветви, майор увидел одетую в зеленый армейский камуфляж фигуру, которая, пригнувшись, беззвучно скользнула за угол бани.