Сэм посмотрел на меня и покачал головой.
— Не буду.
— С одной стороны, мне хочется стать актрисой, — я ощущала, как эмоции подступают к горлу, как всегда, словно подавляя мою мечту. – Я все время думаю об актерской игре. Мне нравится читать сценарии и книги о съемках. Если бы кто-то спросил меня, кем хочу стать, я бы честно выпалила, что актрисой. Но если я сообщу об этом бабушке, она просто взорвется.
— Откуда ты знаешь? – спросил он. – Ты с ней об этом уже говорила?
— Я пробовалась в школьные постановки, — сказала я. – Даже получила главную роль в одной – «Чикаго» — но бабушка всегда находила повод, по которому не стоило даже начинать. Если честно, график в кафе безумный, но, думаю, бабушка просто не хотела, чтобы мне понравилось.
Сэм прикусил губу, бросил травинку и вытер ладони о штаны.
— Я тебя понимаю, — он притих на пару мгновений. – Я всегда хотел быть писателем.
Я удивленно взглянула на Сэма.
— Да?
— Я люблю писать, — с благоговением признался он. – У меня столько записанных в спрятанном под кроватью блокноте историй. Но выбор для будущего наследника фермы довольно странный.
— Роберта и Лютер знают, что ты пишешь?
— Думаю, да, но я не уверен, понимают ли они, как серьезно я к этому отношусь. Я отправлял короткий рассказ в несколько литературных журналов. Все мне сразу же отказали, но желание, пытаться снова, не отбили.
— Попробуй, конечно, — я старалась скрыть теплоту в голосе, что было сложно, потому что Сэм показывал мне малоизвестную остальным сторону. – Как бы они отреагировали, если бы узнали, что ты хочешь стать писателем?
— Лютер назвал бы это хобби, — проговорил он. – Что-то для наслаждения, но писательством не оплатишь счета. А Роберта, скорее всего, была бы не так оптимистично настроена.
— Если бы я сообщила бабушке, что хочу учиться актерскому мастерству в колледже – где работа в кафе мне уже не помешает – думаю, она бы просто прямо мне сказала, что не позволит.
Сэм рассмеялся, в уголках глаз появились морщинки.
— Да. Я сильно люблю Роберту, но порой она практична до ужаса. И не очень-то уважает мечтателей.
— Что за истории ты пишешь?
— Может, в том и дело, — начал он и пожал плечами. – Потому я и не рассказываю им о своих историях. Почти все они о людях в нашем городе или о выдуманных персонажах, которые могли жить среди нас. Мне нравится придумывать, как они такими стали.
Я выдернула травинку.
— Помню, пару лет назад на уроке истории у нас была целая дискуссия о том, что история субъективна. Кто рассказывает историю? Тот, кто проиграл в войне или победил? Тот, кто придумал закон или попал из-за него в тюрьму? Тогда я много об этом думала и понимала, что я – всего лишь один человек и не такой уж важный, но мне интересно, какой была история моих родителей?