— Я буду рыбу с жареной картошкой, — заказала она, не дожидаясь, пока официант остановится у столика. – Но если вы положите их в разные тарелки, я буду только рада. И гарнир из овощей, но без помидоров. Морковь, только если не тертую.
Я поймала взгляд Сэма и заметила в его глазах сочувствие и смех. Я хотела объяснить, что у нее свое кафе, поэтому бабушка не любила есть в других заведениях. Она была придирчивой, хотела, чтобы еда была идеальной, и не доверяла остальным. Он слабо улыбнулся, и мы отвели взгляды.
Бабушка подняла руку, не дав официанту повернуться ко мне.
— И соус отдельно. А еще я буду бокал вина и охлажденную воду. Со льдом, — она понизила голос, чтобы объяснить мне – но не так тихо, чтобы все остальные не услышали. – В Европе странно относятся ко льду. Никогда этого не понимала.
Официант чуть скривился и повернулся ко мне.
— Мисс?
— Рыбу и картошку, — улыбнулась я и отдала ему меню.
Официант ушел, а напряженная тишина осталась, затем Лютер откинулся на спинку стула и расхохотался.
— Похоже, теперь мы знаем, кто из вас принцесса!
Бабушка снова превратилась в «сушеную сливу». Отлично.
Сэм склонился и уперся руками в стол.
— Вы сюда надолго?
— На две недели, — сказала бабушка и вытащила из сумочки дезинфицирующее средство для рук.
— Мы на месяц, — произнес Лютер, а Сэм взял кусок хлеба из корзинки в центре стола и проглотил его целиком. Я переживала, что они уже сделали свой заказ, и наше появление задерживало доставку их еды. – В Лондоне мы на пару недель, — продолжил Лютер, — а потом уезжаем в Озерный край. Где вы остановились в Лондоне?
— «Марриотт», — я произнесла это так, словно мы в замке остановились. – Прямо у реки.
— Правда? – Сэм посмотрел на мои губы, а потом снова в глаза. – И мы тоже.
Голосом бабушки можно было что-нибудь резать:
— Да, но оттуда мы переберемся, как только сможем.
Я раскрыла рот, раздражение поднялось соленым комком в горле.
— Бабушка, нельзя…
— В другой отель? – спросил Лютер. – Зачем вам переезжать? Отель красивый, исторический… и там вид открывается на всевозможные достопримечательности.
— Но не из нашего номера. Как по мне, неприемлемо столько платить за две недели и видеть только ряд припаркованных машин. — Она тут же отдала стакан с водой официанту, когда он поставил его перед ней. – Лед, пожалуйста.
«Она устала, — напомнила я себе и глубоко вдохнула, успокаиваясь. – У нее стресс из-за расходов, и потому что мы далеко от дома, и мама там одна».
Я смотрела, как официант уходит к бару. Меня пугали ее требования и настроение. Кишки в узел скручивались от происходящего, но Сэм рассмеялся, отпивая при этом воду. Я подняла на него глаза, и он улыбнулся. Цвет глаз Сэма был моим любимым – зеленые, как мох, с понимающим блеском.