— А почему метакса не метакса?
Мы посмотрели на Митю, пригубившего коньяку, и проснулись. Так, руки, ноги... «Чайка», метакса, все остальное, включая зубную нить, было сном.
— Слава Богу! Бежим!
Мы вырвались из «Чайки» на улицу. Был вечер. Какого дня — никто не помнил! Так мы спаслись от кошмара, который мог тянуться всю жизнь. С той поры мы четко решили не спать по чеховским отстойным местам и контролировать реальность, ведь мы должны снять фильм! Мы пошли отдыхать по номерам, а Мите напоследок сказали: «Митя, какую, на хуй, метаксу ты ждал в ресторане «Чайка» гостиницы «Чайка» города Советский Ленинградской области?!!»
— Хуякса, в лучшем случае. Вот как называется то, что ты выпил. Оглянись вокруг!
Митя оглянулся и увидел, как в темноте стали пробегать тени со стамесками и молотками.
— Это не плотники и не свободные каменщики, Митя! Это местные жители! Днем они делают метаксу, а сейчас они ищут чего-нибудь на ужин!
— Пора спать! — промяукала та, кого мы звали Татьяной.
— Если утром не ослепнешь — значит везунчик! — Папа хлопнул сына по своему любимому выцветшему костюму и потопал в номера, и мы вслед за ним.
Утром мы не пошли на завтрак. И правильно сделали. На площади перед гостиницей по росту в две шеренги стояла вся наша съемочная группа. К Ивану подбежала помощница режиссера Алла. Строгая и дерзкая, сейчас она была необычайно взволнованна.
— Здраствуйте, братья. Здраствуйте, Иван... Мы ждем вас второй день... Волновались... Думали, если сегодня вы не выйдете из «Чайки», мы разъедемся... мы бы побежали так же позорно, как войска Искендера Двурогого из Индии, почуяв слабость в своем командире...
Алла долгое время проработала на киностудии какой-то бывшей братской республики, а еще она была тайно влюблена в Колина Фарелла, поэтому четко разбиралась в полководцах и предательстве. Алла отвесила нам народный поклон и отступила назад, открыв нас толпе кинематографистов и открыв эту же толпу нам.
Вот и настала та самая секунда, когда нужно было подумать и сказать вслух, зачем мы здесь, что этим людям ждать и на что надеяться.
— Братья и сестры! Мы должны снять этот фильм! Если начал, надо закончить, иначе на всю жизнь можно остаться импотентом! В нашей стране так мало нормального кино и так много тех, кто накуривается! Вы не видите связь? Я не накуриваюсь! Братья?
— Никогда!
— Братья никогда! Может быть, мы пьем, но это полезно! Человек, накурившийся хоть раз в своей жизни, навсегда проебал себе мозги! Человек пьющий — открывает в своем теле форточку, чтобы душа могла смотреть на мир и радоваться. Мы с братьями показывали нашей душе город Советский, поэтому нас так долго не было. Но теперь настало время взять в руки бутафорию и штативы и снять наш фильм!