Володя вместе с Машей завели Андрея Петровича в квартиру. Он зло сопротивлялся, потом вырвался, споткнулся о ковер и неловко упал на бок...
— Ненавижу, — твердил он, задыхаясь от ярости и кашля, — каждую эту тварь черножопую, каждого отпрыска их! В говне живут, в грязи, и ведь живы-здоровы. Смерти я им желаю. Всем. И тем, что с лесов упали и живы остались, и другим... Всех проклинаю, всех. Чтоб им в таком же аду гореть, в каком я горю... — бессильно заплакал он, — Мариночка моя...
Маша присела рядом, хватала его за руки, которые скребли по полу, выдирая из ковра ворс. Володя застыл с серым лицом.
— Андрюша, милый... Не виноват ты. Это несчастный случай был. Господи, горе какое, — Маша подняла лицо к Володе, ища поддержки, — горе какое...
Володя развернулся и вышел из квартиры.
* * *
Андрей Петрович сидел во дворе, уставившись в газету. Каждый день Маша выставляла его из дома на час, чтоб подышал. А сама в это время звонила приятельницам, ища совета и помощи. Андрей сдавал на глазах.
Погода была паршивая, детей во дворе не было, не считая маленького замызганного мальчика, который лазил на горке туда-сюда.
Мальчик слез с горки, подошел к скамейке, где сидел Андрей Петрович и, отставив ногу, с любопытством на него уставился. Андрей Петрович, почувствовав, поднял глаза, скользнул недобрым взглядом по ребенку и снова уткнулся в газету.
— Дедушка, ты чей? — спросил мальчик.
Андрей Петрович повел бровью, не отрываясь от газеты.
— Ты чей, дедушка? — повторил мальчик.
— А ну геть отсюда, цыганенок! — сказал Андрей Петрович мрачно, но беззлобно.
Мальчик сделал круг по двору и снова остановился у скамейки.
— Ну, чей?
— Ничей, — мрачно ответил Андрей Петрович.
— Поиграешься со мной?
— Нет.
— Почему нет?
— Со своим дедом играйся.
— У меня деда нету... У меня мама только.
Андрей Петрович поднял взгляд. С чумазого детского лица смотрели доверчивые, серьезные глаза. Мальчику было лет пять, не больше.
— Ты чего тут ходишь? Домой иди! — сказал Андрей Петрович, складывая газету, и взял палку.
— Мама сказала — тут её ждать.
— А сама где? Мать где твоя?
— Ушла убирать. Ремонт. Убирать много надо, — со знанием дела сказал мальчик.
— А тебя что ж тут бросила?
— Там своя девочка. Я в прошлый раз был — они матери сказали, чтоб больше меня не приводить.
Андрей Петрович уставился в землю и долго так сидел. Мальчик тоже замолчал и присел с другого края скамейки.
Начал накрапывать дождь.
Андрей Петрович поднялся, свернул газету.
— Ты куда? — спросил мальчик.
— Домой.
— А, понятно — без обиды сказал мальчик.
Андрей Петрович достал зонт.