– Зачем ты его убил? Зачем ты хочешь убить меня? Ведь тебя посадили на двадцать лет, за это время Вера нашла бы себе мужа. Неужели ты этого не понимаешь?!
– Это я понимаю. Я не понимаю другого. Ты же называл меня другом. Так как ты мог сдать друга ментам?
– Я? Это ложь! Кто тебе сказал?
– Ты сам.
– Я? Игорь, ты шутишь!
– Меня отучили от этого еще в тюрьме. А ты даже не мог себе представить, что в ментовке выборочно записываются телефонные разговоры. Твой донос тоже записали, и он каким-то чудом сохранился за эти годы. У меня есть эта запись. Хочешь ее послушать?
– Нет! – испуганно вскрикнул Ефимов.
– Значит, признаешь, что донес на меня.
– Какая теперь разница! Зачем тебе мое признание? У тебя на руках железное доказательство, – обреченно и вместе с тем твердо сказал Виктор.
Удивительно, но, когда Ефимов понял, что у него нет шансов на спасение, он успокоился, страх куда-то ушел. Его место заняла жуткая тоска. Ведь он еще так молод, он столько не успел, столько не увидел, не воспользовался львиной долей предоставленных ему возможностей. А если и существует на самом деле загробный мир, то не ждет его там ничего хорошего!
– У тебя, как приговоренного, есть последнее желание. И я даже знаю какое, – в голосе Григорьева чувствовалась издевка.
– Это же мое желание, – попытался возразить Ефимов.
– Но ты, как примерный семьянин, даже в смертный час обязан думать о жене с дочерью.
– И что же?
– Каким же ты стал тупоголовым, Витя! Наверное, работа чиновником развивает только хватательные рефлексы, мозги при этом деградируют. У тебя наверняка есть заначка. И не одна. Где ты их хранишь? Пьющие пролетарии прячут деньги в инструментах, бедные интеллигенты – в томах Достоевского и Ницше. У тебя же они лежат в банке. Вот тебе чистый лист бумаги, пиши. Только учти. Тебя я с того света не достану, но дочку твою… Она, в отличие от Веры, мне никто.
– Напрасно пугаешь. Я сам заинтересован, чтобы деньги достались жене с ребенком. И если ты рассчитываешь, что сумеешь ими воспользоваться…
Ефимов не договорил. Григорьев с размаху заехал ему по скуле:
– Придержи язык, гнида! Чтобы я позарился на твои паршивые деньги! Не дождешься!
Он замолчал, сделал несколько шагов по комнате и снова обратился к Виктору:
– Если бы ты умел, я бы предложил тебе помолиться!..
Минут через десять после ухода торговца цветами Вера не выдержала и обратилась к администратору ресторана:
– У меня муж пропал!
– А мы здесь при чем? – не понял тот.
Ситуация хоть и редкая, но в его практике такое уже случалось. От женщины уходит мужчина, та, если финансы позволяют, идет в ресторан, перебирает свою норму и начинает жаловаться на горькую женскую судьбу. Будто здесь ей могут чем-то помочь.