– Эрвин? – Старик вздрогнул. – У него все хорошо. Хорошо.
Хозяйка принесла кофе. Поставила на стол большую жестяную коробку. С голландской надписью. Печенья было совсем немного. Из Голландии, подумал Гребер. Точно так же он сам вначале привозил вещи из Франции.
Хозяйка принялась настойчиво угощать. Он взял печенье с розовой глазурью. На вкус старое. Старики к печенью не притронулись. И кофе не пили. Циглер рассеянно барабанил пальцами по столешнице.
– Берите еще, – сказала хозяйка. – Больше у нас ничего нет. Но печенье вкусное.
– Да, очень. Спасибо. Но я не голоден. – Он чувствовал, что из этих двоих ничего больше не вытянет. Возможно, они вправду ничего не знают. Он встал. – Не скажете, где еще можно бы что-то узнать?
– Ничего мы не знаем. Вообще не выходим из дома. Ничего не знаем. Мне очень жаль, Эрнст. Но так уж вышло.
– Верю. Спасибо за кофе.
Гребер пошел к двери.
– Где вы сейчас живете? – неожиданно спросил Циглер.
– Найду что-нибудь. На крайний случай в казарме.
– У нас места нет, – быстро сказала госпожа Циглер и посмотрела на мужа. – Военная комендатура наверняка заботится об отпускниках, которые потеряли жилье.
– Бесспорно, – сказал Гребер.
– Он бы мог хотя бы ранец у нас оставить, пока что-нибудь найдет, – сказал Циглер. – Ранец-то тяжелый.
Гребер заметил взгляд женщины.
– Не беспокойтесь, – сказал он. – Я привык.
Он закрыл дверь и пошел вниз по лестнице. Воздух отдавал затхлостью. Циглеры чего-то боялись. Он не знал чего. Но после 1933-го можно много чего бояться.
Семью Лоозе разместили в большом зале клуба «Гармония». Он весь был заставлен походными койками и матрасами. На стенах висели несколько флагов, украшения со свастикой и броскими изречениями, а также портрет фюрера в широкой золоченой раме – остатки прежних патриотических торжеств. Зал кишмя кишел женщинами и детьми. Между койками стояли чемоданы, кастрюли, примусы, запасы съестного и кой-какая спасенная мебель.
Госпожа Лоозе апатично сидела на койке в середине зала. Бесцветная, расплывшаяся особа с неряшливой прической.
– Твои родители? – Она посмотрела на Гребера тусклыми глазами, надолго задумалась и наконец пробормотала: – Погибли они, Эрнст.
– Что?
– Погибли, – повторила она. – А как иначе?
Маленький мальчонка в форме с разбегу врезался в колено Гребера. Тот отодвинул его в сторону.
– Откуда вы знаете? – спросил он. Заметил, что голос пропал, и энергично сглотнул. – Вы их видели? Где?
Госпожа Лоозе устало покачала головой.
– Увидеть что-либо было невозможно, Эрнст, – пробормотала она. – Кругом огонь, крики, а потом…