Он подыскал два плоских камня, положил свою записку возле двери на землю и придавил камнями. После чего опять пошел к дому родителей.
Стоя перед развалинами, Гребер глянул вверх. Мягкое зеленое кресло исчезло. Наверно, кто-то унес. На его месте из обломков торчали газеты. Он слазил туда, вытащил их. Старые газеты, полные побед и важных имен, пожелтевшие, рваные, грязные. Он отбросил их в сторону, продолжил поиски. Немного погодя нашел маленькую книжицу – желтая и поблекшая, она лежала между двумя балками, словно кто-то нарочно ее раскрыл. Он вытащил ее и тотчас узнал. Это был его учебник. Пролистал к началу и на первой странице увидел выцветшие буквы своего имени. Написал, пожалуй, лет в двенадцать-тринадцать.
Катехизис, учебник по религии. Книга с сотнями вопросов и готовых ответов. Страницы в пятнах, некоторые с его собственными пометками. Он рассеянно смотрел на них. На миг все словно заколебалось, а он не понимал, что́ колеблется – не то разрушенный город и спокойное, перламутровое небо, не то пожелтевшая книжка в руках, где есть ответы на все вопросы человечества.
Гребер отложил книжку, продолжил поиски. Но ничего больше не нашел – ни других книг, ни чего-либо из квартиры родителей. Оно и понятно, родители жили на третьем этаже, и их вещи явно лежат под обломками намного глубже. Вероятно, по случайности катехизис был подброшен взрывом высоко в воздух, а затем, поскольку весил очень мало, медленно спланировал наземь. Как голубь, подумал он, одинокий белый голубь самонадеянности и безмятежности, со всеми вопросами и всеми ясными ответами в ночи, полной огня, и дыма, и удушья, и криков, и смерти.
Еще некоторое время он сидел на развалинах. Налетевший вечерний ветерок перелистывал страницы книжки, словно кто-то незримо читал ее. Господь милосерд, написано там, всемогущ, всеведущ, премудр, бесконечно благ и справедлив…
Гребер нащупал бутылку арманьяка, которую дал ему Биндинг. Откупорил, отхлебнул глоток. Потом спустился на улицу. Катехизис он с собой не взял.
Стемнело. Ни огонька кругом. Гребер пересек Карлсплац. Возле угла бомбоубежища едва не налетел на встречного прохожего. Это оказался молодой офицер, лейтенант, который очень спешил.
– Осторожней! – сердито бросил он.
Гребер взглянул на него:
– Ладно, Людвиг. В другой раз буду осторожней.
Лейтенант остолбенел. Потом расплылся в широкой улыбке:
– Эрнст, ты!
Это был Людвиг Вельман.
– Что поделываешь? В отпуску? – спросил он.
– Да. А ты?
– Мой отпуск кончился. Как раз уезжаю. Потому и спешу.
– Ну и как?
– Серединка на половинку. Ты же знаешь! Но в следующий раз поступлю иначе. Никому слова не скажу и поеду куда угодно, только не домой!