Не, хватит. Пора завязывать с этими желаниями! Ну их. Вернусь домой, выйду на работу и заживу своей обычной, скучной и размеренной жизнью. Без жгучих страстей, сногсшибательного секса и прочей атрибутики женских романов.
На этой жизнеутверждающей ноте я и решила остановиться. И лишь ночью, проворочавшись несколько часов без сна, все же позволила себе вспомнить горячие объятия Руса и хоть немного погрезить о том, как все сложилось бы, если бы…
Впрочем, эту маленькую слабость я могла себе позволить. Женщина я, или нет?
***
Утро выдалось пасмурным.
Ничто не напоминало о ярких красках оставшегося позади побережья. Низкие тучи хмуро висели за окном, люди кутались в плащи, деревья желтели уныло обвисшими листьями, а ветер гонял по перрону бумажные обрывки и фантики от конфет.
– Давно стоим? – спросила у неразговорчивого пожилого соседа.
За вчерашний вечер он не произнес ни слова, лишь изредка косился на меня и недовольно поджимал губы.
– Да полчаса уже, – неохотно ответил мужчина. – Вагоны подцепляют. Еще минут пять – и поедем.
Он потянул к себе пакет с пирожками, неторопливо раскрыл его и принялся есть.
Мой желудок обиженно заурчал. Запахи, витающие в купе, заставили вспомнить, что, со вчерашнего обеда, кроме кофе, перехваченного на вокзале, во рту ничего больше не было.
М-да. И денег, как назло, почти не осталось. Съездила Машенька в отпуск. Отдохнула. Всю отложенную заначку ухнула на «позитивные перемены»! А ведь такие грандиозные планы были! Целый год копила, а профукала за неделю.
Ладно. Выкручусь. В первый раз, что ли?
Умывшись и приведя себя в порядок, заказала у проводника чаю и принялась медленно пить, растягивая удовольствие.
– Будешь? – сосед неожиданно подвинул ко мне пакет. – Или ты тоже на этих бесконечных диетах сидишь? Вы же сейчас все на них помешаны. Жареного не едите, мучного на дух не переносите…
– Буду, спасибо, – не дожидаясь, пока он закончит свою мысль, цапнула пирожок и быстренько потянула его к себе.
А то мало ли? Вдруг еще неожиданно подобревший попутчик передумает?
– Да? Ну, ешь. А то, смотрю, вчера весь день без еды просидела, я уж думал, ты из этих, что на диетах вечно, – уже более добродушно пробормотал дядечка. – У меня внучка вон… В чем душа держится, а все – я толстая, я толстая! Жена такие пироги печет! И шанежки. И рыбники. А эта дуреха не ест ничего, поправиться боится! Ругается на нас, что мешаем ей красивой быть. Обижается.
– А сколько внучке лет?
– Весной семнадцать стукнуло.
– А-а, так ей сейчас мальчикам нравиться хочется, а уверенности в себе еще нет. Вы не обращайте внимания, чуть повзрослеет, поймет, что неправа была. Еще не раз бабушкины пироги вспомнит. Вкусно, кстати. Это жена ваша пекла?