Так где же сегодня место нашему «мастеру лукавых мистификаций» (А. Долинин) и «космополитическому шаману» (Вик. Ерофеев)?
В конце семидесятых, в краткий период так называемого дейтанта, когда мы с энтузиазмом принялись переводить и издавать американскую литературу (не прекращая, впрочем, в значительной мере фальсифицировать масштабы и суть творчества отдельных писателей), я в шутку предложил покойному ныне К. И. Телятникову, тогдашнему завредакцией литературы Западной Европы и США в издательстве «Художественная литература», издать как произведение американской литературы «Лолиту». И он согласился – тоже, разумеется, в шутку. Теперь «Лолита» опубликована в приложении к «Иностранной литературе», роман «Пнин» – в самом журнале, том Набокова готовит издательство «Радуга», специализирующееся на выпуске зарубежной литературы, рассказы англоязычного писателя Набокова наперегонки «лудят» переводчики. В довольно уже давней – как быстро летит время – статье Н. Анастасьева на страницах «Иностранной литературы» (первым замом главного редактора которой он сейчас стал) развернута вполне убедительная концепция восприятия Набокова именно как американского писателя, хотя и понятно, что концепция эта носит сугубо прагматический, маскировочный характер. «Немецкие цензоры – дураки», – вспомним Гейне и на этот раз.
Гениальность набоковского письма проявляется, на мой взгляд, только в русскоязычном творчестве писателя. «Пнин» недурно написан по-английски (и, кстати, убого и слепо, хотя и не без претензии, переведен), но его могла бы написать – на таком же примерно уровне – Айрис Мердок. Рассказы Набокова, писанные по-английски, не идут ни в какое сравнение с написанными по-русски – при несомненном родстве, а порой – и поразительном сходстве. «Лолита» – если отвлечься от сенсационной тематики (особенно – по сравнительно пуританской мерке времен, когда она была написана и издана) – книга по-английски довольно заурядная. По-русски – в автопереводе Набокова – гениальная. В книжном море исследований о Набокове выделим одно дельное – словарь разночтений (то есть случаев несловарного перевода) английской и русской версий «Лолиты», выпущенный в США двумя эмигрантами новой волны А. Нахимовским и С. Паперно. Словарь подтверждает первоначальное интуитивное впечатление: «Лолита» по-русски написана несравненно ярче. А ведь словарь отражает только языковое богатство романа, а не его изысканное ритмическое и интонационное разнообразие.
В автопереводе (правда, с русского на английский) существует еще один роман Набокова – «Отчаяние». Но там, как и в случае с «Другими берегами», правильней говорить о вариации, чем о переводе (так, в английской версии «Отчаяния» об интимной связи Ардальона и Клавдии говорится достаточно недвусмысленно; в русской – она едва намечена). «Лолиту» – главное свое произведение – писатель перевел с поразительной точностью – поразительной еще и потому, что она идет рука об руку с творческой непринужденностью, какая профессиональным переводчикам и не снилась (единственный знакомый мне аналог – перевод романа Доктороу «Регтайм», выполненный Василием Аксеновым; но и там концентрированного и конденсированного творческого порыва русскому писателю хватило всего лишь на первые несколько страниц, в дальнейшем и стиль, и слог выдохлись). Сильнейшее художественное впечатление, производимое русской версией «Лолиты», объясняется, конечно же, и тем, что прообраз этого русского романа об американской девочке брезжит в ранних произведениях писателя – в «Отчаянии», в «Камере обскуре», отчасти в «Даре». Набокову-переводчику было на что равняться!