[Из современной датской поэзии][7]
Дания не подарила миру великого поэта. Так уж вышло. В пантеон всемирной культуры попали датский сказочник, датский философ и датский физик, всю ее осенила загадочная фигура Принца Датского – но датского поэта там нет. Гремел когда-то Иоханнес Эвальд, далеко перешагнула границы маленькой северной страны известность Адама Готлоба Эленшлегера, но по сравнению со многими и многими поэтами других стран их ореол изрядно блекнет. И если уж говорить о серьезном вкладе в европейскую и всемирную культурную сокровищницу, то таковой внесен не индивидуальным поэтическим творчеством, а фольклором – датские народные баллады полны оригинальности и очарования, позднейшему датскому стихотворству не присущими.
И вот – сборник современной датской поэзии. Собственно говоря, не только современной – здесь представлены и стихи, созданные во вторую треть нашего близящегося к окончанию века. На материале творчества шести поэтов показано последовательное развитие датской поэзии за этот период. Причем, поскольку сюда входит тридцатилетие, вобравшее в себя Вторую мировую войну, во время которой Дания была оккупирована нацистской Германией, тема антифашистского Сопротивления занимает в книге заслуженно важное место.
Творчество поэта, прозаика, критика, эссеиста и переводчика ПОЛЯ ЛАКУРА (1902–1956) представлено в настоящей антологии главным образом поздними стихами. Причина тому и в известной эстетической неравноценности созданного Лакуром (зрелые произведения оригинальнее и весомее), и в суровой оценке ранних стихов, данной самим поэтом в размышлениях о своем творческом пути и отчасти в поздней лирике. Лакур как поэт родился, по его собственному утверждению, как бы дважды – и его второе, подлинное рождение было связано с испытаниями военной поры.
Вторая мировая война, национальное унижение, вызванное оккупацией Дании, начало – в ответ и вопреки ему – героического Сопротивления горстки подпольщиков – лишь связанный с осознанием всего этого трагический опыт позволил Лакуру обрести подлинный голос, пробиться к Слову, которое он в высокой Фаустовой традиции почитал равнозначным Делу. Метаморфоза в широком плане западноевропейской поэзии типичная и вместе с тем глубоко индивидуальная.
Виртуозная игра в поэзию – таково было довоенное творчество Лакура. Пожалуй, лишь в любовной и пейзажной (пантеистического толка) лирике ранних лет с ее выверенным, хотя на первый взгляд довольно неровным, слогом, точным и образным зрением и музыкально организованным стиховым потоком намечен был некий путь к позднейшим свершениям.