Не поднимая головы, она чувствовала на себе тяжёлый взгляд Второго Хокаге.
— Я рад, что мы привлекли тебя, а не Хинату, — наконец сказал он.
— Большая честь слышать это от вас, Тобирама-сама, — ответила Анко с неглубоким поклоном.
Второй протянул ей руку, за которую Анко взялась, и миг спустя они оказались в Тайной комнате.
Древнее помещение Слизерина претерпело изменения к церемонии. Если по левой стороне его неподалёку от статуи Салазара уже давно стояла деревянная беседка, созданная Первым Хокаге для комфорта в штабе, то теперь на правой стороне зала напротив неё высился самый настоящий традиционный чайный домик. Место, благо, позволяло; а уж за исполнением Первый не постоял.
— Как видишь, Хаширама очень вдохновился нашей задумкой, — проговорил, присоединяясь к ним, Мадара; выглядел он куда менее надменно, чем обычно, и это хороший знак. — Настолько, что решил проявить все свои таланты. Сказал, что даже приготовил какой-то особенный чайный столик… Исходя из того, что я видел на его одежде пятна краски, Хаширама лично расписывал его. Так что это наверняка феерично.
— Не каждый день доводится узреть роспись, исполненную основателем Конохи, — произнесла Анко с мимолётной улыбкой.
— И это — благо для глаз потомков, — Мадара хмыкнул, а после посмотрел на неё заинтересованно. Полностью развернувшись к нему, Анко поклонилась.
— Благодарю вас за кимоно, Мадара-сан.
— Пустяки, — ответил он, но в глазах мелькнуло выражение удовольствия.
Оставив Мадару и задумавшегося Тобираму, Анко направилась к чайному домику и, оставив сандалии у порога, вошла через маленький вход. Внутри витал отчётливый запах древесины, смешавшийся с ароматом благовоний. Разложив на полу заранее приготовленные и лежавшие в углу татами (всего четыре: один для неё, три для гостей), Анко распечатала свиток, который принесла с собой, и первым делом повесила в токонома свиток со сделанной ею надписью. После она развела огонь в очаге, повесила над ним котелок с водой и принялась расставлять утварь на столе, созданном Первым Хокаге; рассматривать его Анко себе пока не позволила, не было времени, и занялась делами. Когда же время по её внутренним часам приблизилось к полуночи, Анко вышла из домика и замерла возле него, сложив на животе руки.
Основатели Конохи уже ждали; трое легендарных шиноби по очереди подошли к Анко. Первым был Хаширама.
— Спасибо, что делаешь это, Анко, — он тепло, открыто улыбнулся ей. — Надеюсь, эти двое не угрожали тебе?
Анко лишь молча покачала головой и поклонилась, после чего Первый Хокаге забрался внутрь. За ним последовал брат, а после и Мадара, однако Анко не торопилась присоединяться к ним — давала мужчинам время прочесть надпись на свитке, осмотреть весь чайный домик, в котором до этого, Анко уверена, ни Второй, ни Учиха не были.