— Летать, кстати, и в самом деле замечательно, — вставила Ино, скорее чтобы просто выделиться, чем с намереньем спасти Хьюгу от острот. — Сай меня тоже иногда катает на птице.
— А на змейке?..
— Анко-сан! — воскликнули почти все девушки в комнате хором.
— Что? — Митараши сделала невинные глаза, попутно с мастерским проворством наполняя опустевшие отёко. — Вот когда я была маленькой, меня Орочимару-сенсей часто на своих призывных змеях во время миссий катал…
— Только не рассказывайте об этом Сасори-сану, — хмыкнула Темари.
— Ты продолжай, Хината, — подбодрила окончательно приобретшую цветом лица сходство с помидором девушку Тен-Тен. — Нам очень интересно.
— Ну, — пробормотала Хината, не решаясь посмотреть на Анко, словно опасалась вновь спровоцировать её на колкость, — когда мы летали, Дейдара сказал, что после всего, что между нами было, через что прошли наши отношения… — она запнулась — явно вспомнила последние недели прошлой войны. Придвинувшись ближе, Сакура успокаивающе погладила её по руке, на что Хината слабо улыбнулась с благодарностью и закончила: — Дейдара сказал, что после всего этого просто не может представить себе жизнь без меня, и сделал предложение.
— Тем более, к этому всё и так шло, — вдумчиво заметила Гермиона, как всегда от саке разомлевшая, сделавшаяся разговорчивей. — Я так и знала, что чем-то подобным кончится, с того самого лета, когда мы только познакомились…
— Кстати, наша мисс Волшебница! — вновь активизировалась Анко, жуя кальмара. — Поделись, как ты заставила признаться тебе в любви самого большого отношенческого тугодума Конохи? — джонин стрельнула глазами. — Империус, да?
— Нет, разумеется. Я просто взяла дело в свои руки, — лаконично сообщила Гермиона.
— Что-что ты в свои руки взяла?..
— Анко, вот кстати, — подала голос до того спокойно молчавшая Хана. — Как вы с Сасори-саном решили пожениться? Насколько я помню, до рождения Дары и Хаши об этом речи не шло.
— Потому что Сасори предпочитает дело словам, — немного двусмысленно отозвалась Анко, но потом пояснила: — На самом деле, никакой романтической херни, которой вы все так восторгаетесь, не было. Дело было, значит, на девятом месяце моих мучений. Я как раз лежала дома и самозабвенно страдала, потому что хотела рамен, а готовить лень, когда заявился Сасори и поставил перед фактом, что мы вот прямо сейчас идём расписываться. Потому что, видите ли, он желает быть уверен, что никуда от него ни я, ни мелкие не денемся… Потом он, конечно, сто раз пожалел об этом, я уж позаботилась, да и близняшки ему много ночей спать не дают — кто видел его на прошлой неделе, меня поймёт… Короче, в тот день мы по-тихому и расписались. А сказали всем действительно уже после рождения детей.