— Мелко, Банни, мелко, — возразил Дейдара. — Свои любовные дела по-старинке решай, петарды не переводи, мм.
— Какие ещё любовные дела?! — запротестовал Брайан. — Она мне даже не нравится!..
Дейдара пропустил его тираду мимо ушей. Была у него мысль — вот только как Поттеры её воспримут?..
Джим толкнул его в плечо.
— Дей, ты чего? Придумал что-то? — он внимательно смотрел на подрывника, казалось, читая того насквозь. На мгновение Дейдару прошиб холодный пот — эти карие глаза напомнили ему другие, такие же яркие, глубокие, вот только если и искрящиеся весельем, то совершенно недобрым. Дейдара зажмурился. «Прочь из моей головы, Сасори-но-Данна!»
— Мм… типа того, да, — пробормотал Дейдара, борясь с наваждением. Чёртова кукловода не хватало. — Вот только не думаю, что вы согласитесь, мм. Смелости может не хватить.
— Эй-эй, ты с кем так разговариваешь?! — вспыхнул Брайан. — Я — студент Гриффиндора!
— А у меня вся семья на Гриффиндоре училась! И я тоже буду! — вставил Джим.
Дейдара прищурился.
— Ну, львы, тогда слушайте…
* * *
Гости всё прибывали, и к семи часам их собралась прорва, бродящих между столиками с закусками. Флимонт и Юфимия, как понял Дейдара, нечасто вращались в обществе, но имели безоговорочное расположение большинства — да и чем могут не понравиться эти приятные во всех отношения люди, изобретатель и образцовая мать?..
Что не нравилось подрывнику, так это количество взглядов в его сторону. Все бумаги были готовы ещё на позапрошлой неделе, и в этот вечер Флимонт представлял Дейдару как Дэвида Поттера — своего второго сына. Несмотря на то, что хозяин дома чётко обозначил, что не хотел бы «задевать ребёнка излишними обсуждениями его ситуации», с разных сторон то и дело Дейдара слышал шепотки:
— …слышала, подобрали в Лютном…
— …сбегал из магловских приютов…
— …Дорея говорила, он лазил у них по дому…
— …пробрался в Косой переулок, вы представляете?!
Дейдара держался максимально независимо и делал вид, будто ничего не слышит. Спокойно. Пусть перетирают, мм. Пока не лезут, ему должно быть до фонаря.
Пока же старшие волшебники вели свои светские разговоры, молодёжь сбивалась в свои компании — преимущественно по возрасту. Брайан, после озвучивания подрывником плана покрутивший у виска пальцем, но петарду ему передавший, присоединился к ровесникам. Теперь он перекидывался квоффлом, большим мячом для игры в квиддич, со своим однокурсником Гидеоном Пруэттом и его младшим братом Фабианом, которому предстояло отправиться в Хогвартс первого сентября. Их старшая сестра Молли, воровато оглядываясь, шмыгнула за дом; туда же через пару минут направился, отделавшись от собственных братьев, Артур Уизли. На удачу ребят, их родители были слишком заняты, чтобы заметить: чета Пруэттов болтала с Макмилланами, Септимус Уизли обсуждал что-то с Флимонтом, а Цедрелла Уизли и Дорея Поттер, приходившиеся друг другу кузинами, испепеляли одна одну взглядами и оттачивали злые комментарии. Неподалёку от них на пледе чинно сидели девчонки лет с шести до пятнадцати, в том числе и светловолосая кукла Изольда Фоули, о которой так беспокоился Брайан. Несколько мальчишек разных возрастов носилось вокруг, распугивая стрекоз и бабочек.