– Что это за место?
Только без паники. Старые викторианские больницы постоянно перепрофилировали, особенно после войны, и все об этом знали. Так, недалеко от их прежнего дома в Нортгемптоншире клиника легочных заболеваний превратилась в спинальный травматологический центр – и уже никогда не вернулась к прошлой специализации. Теперь это, должно быть, женская больница или даже клиника общего профиля; несомненно, она достаточно крупная для такого. Словно в ответ на ее мысли, из какой-то палаты тут же донесся пронзительный крик. Величественные двойные двери открылись чьими-то невидимыми руками, и в нос Хелен ударил запах: густой, болезненный, одновременно и химический, и гнилостный, он на несколько секунд лишил ее дыхания и зрения, мыслей и голоса. Она вдохнула, собираясь что-то сказать, и с ужасом поняла, что дышать ей придется через рот.
– Что здесь? – Она убедилась, что ее голос стал глухим и хриплым, и тут же усомнилась – слышно ли ее вообще.
Доктор Рэнсом уже протягивал свою свободную руку какому-то мужчине – белый халат, круглое лицо, очки со стеклами в форме полумесяцев, – вылезающему из-за широкого стола красного дерева.
– Медицинский суперинтендант[17] Керси, спасибо, что приняли мой звонок. Рад снова вас видеть. А Мартин сегодня тут? Я так понял, что он работает здесь в конце недели.
– Изменил свое расписание. Теперь он по выходным в Кембридже, увы, – ответил Керси.
Доктор Рэнсом сжал кулаки.
– Я так надеялся его застать!
Его оскорбленный тон не тронул Керси, который невозмутимо произнес:
– Не повезло. Он у нас только со среды по пятницу. В любом случае ему нет никакой необходимости принимать ее самостоятельно. – Керси взглянул поверх очков. – Боюсь, вам придется иметь дело со мной.
Рэнсом опомнился:
– Не сочтите за неуважение, сэр.
Хелен почувствовала беспокойство; Рэнсом говорил об этом так, словно надлежащий уход за ней всецело зависел от этого доктора Буреса. Керси, однако, не выглядел обеспокоенным, отвечая Рэнсому с легким сердцем:
– Ну, хорошими психиатрами приходится делиться.
«Психиатрами. Нет, нет, нет!»
– Это… вы не можете посадить меня в гребаный сумасшедший дом! Что с вами со всеми такое? Это ошибка!