Хелен не осмеливалась представлять лучший исход: что Робин признает – она не больна, и все это является тяжелой несправедливостью.
Мужчины – Керси, Бурес и Робин – сидели в ряд, как судьи, за деревянным столом Керси. Только Робин поднялся на ноги, когда она вошла.
– Хелен! – Робин не мог скрыть своего ужаса. Прошло несколько дней с тех пор, как Хелен видела себя в зеркало, но она знала, что ее волосы грязные, одежда посерела от стирки, и, несомненно – в нее впиталось паральдегидное зловоние сумасшедшего дома. Двубортный костюм и золотая булавка для галстука сделали незнакомца из человека, каждый дюйм тела которого был ей известен. Увидев его, она вспомнила с силой нового горя и с инерцией старой ярости, что во всем этом виноват в первую очередь Робин. Хелен сжала губы, чтобы не бросить ему в лицо обвинения: это не послужит на пользу, не сейчас. Вместо этого она сосредоточилась на ощущении зуда в волосах, сдерживаясь, чтобы не почесаться.
Робин поднял брови, испрашивая разрешения у врачей, и когда Керси кивнул – вышел из-за стола и взял ее руки в свои. Хелен почувствовала ток между ними прежде, чем смогла сама себя изолировать.
– Ты должна была сказать мне, – произнес он. – Я бы поступил с тобой правильно. Я имею в виду, я и поступлю правильно. Я понятия не имел, Хелен, я бы никогда не позволил отправить тебя сюда.
Означало ли это, что он все понял? Знал ли он, что Хелен не больна, что все это недоразумение, которое вышло из-под контроля? Она попыталась мысленно сообщить ему правду, но их связь никогда не была духовной. Робин, не выпуская ее рук, обратился к врачам:
– Насколько сильно она больна? В смысле, каков прогноз на выздоровление?
Надежда угасла прежде, чем успела вспыхнуть.
Бурес не дал Керси возможности ответить:
– Большую часть того, что известно о болезни Хелен, вы уже читали в записях о ней. При правильном уходе она сможет жить нормальной жизнью. Важно, чтобы вы понимали – это пожизненное условие и рецидив всегда на горизонте.
Робину рассказали больше о «состоянии» Хелен, чем ей самой за почти две недели пребывания здесь.
– Я, естественно, не желаю скандала, – сказал Робин. – Выходит, что мой ребенок – мой наследник, Хелен! – был зачат вне брака! – Он отпустил ее ладони и начал поглаживать свой подбородок в классической позе раздумий. – А затем еще этот вторичный скандал… – Он развел руками. – Мы должны пожениться как можно скорее, и я тревожусь о том, что придется представить это моим родителям как свершившийся факт.
Керси подался вперед на своем стуле.
– Мистер Гринлоу, в данный момент мы не думаем, что мисс Моррис способна к замужеству, но еще несколько недель нашей программы по коррекции поведения должны стабилизировать ее состояние.