— Варвар, — сказал, наблюдая за процессом разрушения, Вышегородцев, — луддит! А вещь была хорошая, — добавил он, отхлебнув из бокала. — Эх, пропала коллекция!
Стрельцов промолчал: он не любил, когда кто-то долго мусолил одну и ту же, да вдобавок не свою, шутку. К тому же затянувшиеся изыскания в таинственных глубинах импортного токарно-фрезерного станка отнюдь не способствовали улучшению настроения. Откровенно говоря, они мало-помалу начинали его беспокоить. К описываемому моменту из упомянутых глубин наружу выступала только задняя часть туловища проводящего раскопки охранника; она была туго обтянута черными брюками и азартно шевелилась, наводя на мысль о терьере, раскапывающем барсучью нору. Поймав себя на неразумном, хотя и вполне естественном желании забраться в кузов и дать этому «терьеру» хорошего пинка в услужливо подставленную корму, Петр Кузьмич достал сигареты, но тут же спрятал пачку обратно в карман: он упорно пытался побороть пагубное пристрастие, медленно, но верно сокращая количество выкуриваемых за день сигарет. Нет ничего естественнее и привычнее, чем закурить, когда нервничаешь; как раз поэтому Стрельцов сдерживал себя именно в такие моменты — во время стресса, после еды, за выпивкой и по завершении секса.
Обтянутое лоснящейся тканью седалище охранника зашевелилось активнее, и он, пятясь, на четвереньках выбрался на волю. Физиономия у него была багровая, узел галстука ослаблен, ворот рубашки расстегнут, а подол выбился из брюк, свисая вниз неопрятным треугольным языком. В руках «гвардеец» держал вожделенный трофей — плоскую продолговатую сумку из плотного брезента, вроде тех, в каких сантехники носят свои инструменты. Сумка была обернута полиэтиленовой пленкой, поверх которой кто-то не поленился намотать неимоверное количество прозрачного широкого скотча.
— Есть, — констатировал он очевидный для всех присутствующих факт.
— На ж… шерсть, — стравил пар Петр Кузьмич. — Давай сюда. Зовите водилу, пусть увозит это барахло.
Он кивнул подбородком на развороченный станок, давая понять, какое именно барахло имеет в виду.
— Так куда ж его теперь? — изумился охранник, заталкивая за пояс подол рубахи.
— На свалку, — предложил Стрельцов, — в речку, в болото… В общем, куда хотите.
Забрав у охранника сумку, он рука об руку с Вышегородцевым двинулся к двери, что вела из гаража во внутренние помещения особняка.
— Как же мы его выгружать-то станем? — пробормотал у него за спиной охранник. — Он же тяжелый, сука!
— Тонна, не меньше, — авторитетно подтвердил второй.
Петр Кузьмич не обернулся: проблемы индейцев вождя не волнуют.