Остались лишь пропитанный влагой ветер, слившееся в сплошные ленты сияние фонарей и непередаваемый вкус полета. Не спрашивайте, как это может быть… вкус. Облизнула губы – он самый, и все тут. Жмурясь от удовольствия, я крепче стискивала ребра Нирана. Пусть я не видела его лица, но не сомневалась: лиен улыбается. Улицы, дома, все городские пейзажи проносились мимо с такой скоростью, что разобрать что-либо казалось невозможным. Дух захватывало, а страха не было. Вот абсолютно. Чуть погодя я поймала себя на ощущении полного доверия… Нет, не к мужчине, который управлял сейчас нашими жизнями. К Кауми. Так просто и естественно знать, что она не допустит ничего непоправимого. На мгновение почудилось, что я окончательно сошла с ума.
Тут Ниран заложил крутой вираж, под немыслимым углом мы зашли на поворот. Вместо вопля ужаса из моей груди вырвался смех. Будто перерождая глубоко засевшие тревоги во что-то светлое, чистое и искреннее. Поскребла ноготками по груди Нирана, призывая к вниманию. Крикнула:
– Ты полный псих!
Его ответный хохот и очередной разгон дали понять, что мужчина совершенно не собирается опровергать мои выводы.
Мы петляли мимо литяг, ползущих, словно неповоротливые, сытые гусеницы. То ускорялись, то замедлялись, но последнее скорее лишь для того, чтобы вновь ощутить яростные поцелуи встречного ветра. Когда у меня начинала кружиться голова от калейдоскопа стремительно уносящихся вдаль фонарей, я закрывала глаза и представляла, что за спиной выросли крылья. Волшебное ощущение. Сколько длилось это безумие – трудно сказать. Мне показалось, что Ниран специально выбирал удобные для выгула Кауми участки пути, вовсе не стремясь побыстрее попасть из точки А в точку Б. Порою мы и вовсе оказывались на объездных и безлюдных дорогах, где свидетелями рискованных трюков лиена Тривальди могли стать лишь деревья.
И здесь опять нужно было отдать дань Кауми – сомневаюсь, что в ином случае он отважился бы на подобное с малознакомым пассажиром. Они будто чувствовали друг друга, работая в команде, и точно знали, что делать можно, а что станет фатальным. Вскоре я подстроилась под этот ритм и сама слилась с Нираном в единое целое. Он наклоняется вправо – я наклоняюсь вправо, он переносит вес – я синхронно с ним. В некоторой степени это напоминало танец, где партнеры очень чутко прислушиваются друг к другу и слаженно взаимодействуют, дополняя.
Когда буйство эмоций поулеглось, а мы вновь въехали в населенную часть города, мне в голову стали приходить мысли о насущном. Например, почему множество мелких насекомых, так часто досаждающих водителям литяг, нам не мешают? Почему, несмотря на скорость и опасность такого способа передвижения, кроме удобной одежды на нас нет спецзащиты? Почему ветер дарит только ощущение счастья и совершенно ни капли дискомфорта? И еще много всех этих «почему». Как только урчание Кауми начало стихать и ход ощутимо замедлился, я полюбопытствовала: