Скрипнули засовы. Что-то грузное упало на пол. Взвизгнула Лея, ощутив задней частью внимание моложавого стражника. Делегация высоких гостей поспешила к выходу.
Я тяжело вздохнула, потянулась, разминая мышцы, и разразилась отрепетированным плачем. Плакать вообще полезно. Мышцы лица тренируются, облик искажается, да и от слюнявой идиотки с красными глазами, рыдающей из-за любой мелочи, все стараются побыстрее избавиться.
– Я больше не буду-у-у-у, – завыла я ровно в тот момент, когда светлейшая делегация проходила мимо.
Краем глаза отметила, что маги с презрением отвернулись, самоустраняясь от конфликта. Конечно, я могла попросить у них помощи, для полноты удовольствия позоря Таринскую Школу, но список моих врагов на сегодняшний день и так был полон. А когда лишние строчки появятся – кто его знает, сколько нынешние проживут! – мне пока было неведомо.
– Демоны попутали-и. Часики краси-и-и-ивые бы-ы-ы-ыли. Не губите-е душу грешну-у-у-ую, – подвывала я, отчаянно фальшивя и по возможности скрипя, как несмазанная телега. Приходилось как-то на такой путешествовать, то еще удовольствие, скажу я вам…
– Это и есть любительница вилок? – поинтересовался герцог, останавливаясь у решетки.
– Она самая. – Князь тоже не торопился уходить. – Вилок и обнажаться, судя по тому, в каком виде ее застали над столовым серебром.
– Ну хоть какое-то удовлетворение для стражи, проводившей арест, – усмехнулся большой вредина и будущий обладатель некрасивых надписей на заборе.
Я же для них стараюсь, изображаю демоны знают кого, чтобы поскорее вырваться, а он лишь подтрунивает. Над коллегой! Над соратницей! Я бы еще поняла, если бы он знал о моем предательстве, но вот так, подло и низко…
– Мне нет дела до удовольствия стражи.
– А до моего? Я буду тебе весьма признателен, если вопрос наказания этой милой леди ты возложишь на меня.
От неожиданности я сбилась и пропустила парочку завываний. Это что же вы творите, ваша светлость? И репутацией своей не дорожите? Или все присутствующие знают, что репутации вашей грош цена? Вон как заухмылялись маги. А сами-то, рыльце в пушку у каждого первого, да не единожды. А все туда же – ближнего осуждать! Лицемеры.
– Вопрос ее наказания уже решен. Верно, леди? – Князь подошел ближе к решетке. – И стоили три вилки ночевки под замком?
– Стоили! – давясь слезами, выпалила я. – Память бы была. Хоть какая-то. А вы… Вам даже одной вилки жалко, а еще князь!
– Правильный вклад вилок – основа благосостояния любого древнего рода, – нравоучительно изрек его светлость.
А я задумалась.