Выступая за сборную Дагестана по вольной борьбе, Рамзан Якубов без особенных усилий окончил университет и вместе с дипломом получил на руки лейтенантские погоны. В спорте он к этому времени уже достиг своего потолка и сам это прекрасно понимал. Пойти работать по специальности означало бы поставить и себя, и своих уважаемых родственников в очень неловкое положение, проявив полнейшую некомпетентность. Некоторым людям удается успешно совмещать учебу и большой спорт, но Рамзан Якубов не относился к числу этих счастливчиков: в университете он появлялся только во время сессий, всякий раз в сопровождении тренера, а бывало, что и кого-нибудь из городской администрации, которая очень им гордилась и всячески его поддерживала. Преподаватели были люди понимающие, земляки, болельщики и патриоты, так что ни одну из книг по специальности Рамзан Якубов не прочел дальше начала первого параграфа, порой и вовсе ограничиваясь тем, что было написано на обложке.
В силу вышеизложенного он не стал возражать, когда его пригласили на работу в махачкалинскую милицию. Здесь он автоматически получил звание старшего лейтенанта, поступил заочно на юридический и в два счета дослужился до капитана. А потом случился тот злополучный юбилей военного коменданта, на который в числе прочих сослуживцев пригласили и Рамзана. Военком тоже был из местных, но служил в армии так давно, что успел заразиться широко распространенной среди российских офицеров болезнью, проявляющейся через ярко выраженную склонность к злоупотреблению крепкими напитками — чаще всего, как водится, водкой.
Хорошенько злоупотребив (на этот раз, по случаю юбилея, хорошим коньяком), военком слегка потерял берега и решил, что ему как юбиляру можно все — даже то, чего нельзя никому и ни при каких обстоятельствах, особенно если живешь на Кавказе и хочешь сохранить уважение окружающих. Раздухарившийся генерал-майор начал цепляться к женщинам — в основном, женам русских офицеров, поскольку присутствующие мусульмане, хорошо зная о прискорбной слабости юбиляра, предпочли в данном случае сохранить верность традициям и явились на торжественный ужин без жен.
Поначалу пьяные приставания военкома сходили ему с рук: присутствующие справедливо полагали, что, коль скоро речь идет об эмансипированных и в достаточной мере бесстыдных русских женщинах, то это дело касается только их и их мужей. Видно было, однако, что долго это продолжаться не может и кому-то все же придется остановить продолжающего упорно и целенаправленно позорить себя, свой род и весь Дагестан юбиляра.