– Кстати, я не просто так приставил к Вам Амели и Терани. Они давно на меня работают и умеют держать язык за зубами. Со всеми бытовыми вопросами можете обращаться к ним.
С этими словами дверь за князем захлопнулась. Несколько мгновений я стояла, ошеломлённая случившимся, а затем подошла к двери и привалилась к ней всем телом, словно бы это могло меня спасти, надумай князь вновь вернуться в мои покои. Я пребывала в состоянии глубочайшего шока, какой бывает у людей, которые чудом удалось выжить после цунами. Слёз не было абсолютно, я впала в состояние глубокого ступора.
Не знаю, сколько я так стояла, привалившись всем весом к двери, но в какой-то момент почувствовала, что состояние шока начало отпускать. Немного придя в себя, я стала взшлядом искать щеколду на деревянном полотне двери, но всё никак не могла её найти. Лишь небольшая лиана, росшая рядом с дверью, подала мне идею, что донтрийцы используют магию растений, чтобы закрыться изнутри.
– Чёрт! – непроизвольно вырвалось у меня.
Я вновь облокотилась на дверь спиной и бессильно сползла по ней, опускаясь на корточки. Меня всё ещё потряхивало, но я постаралась сосредоточиться на текущей проблеме и заставить мозги работать. Неужели получается, что я даже закрыться изнутри не могу без помощи служанок? Теперь, когда мне стало известно, что Амели и Терани присланы князем Валерном, а не Винсентом, я понимала, что лишний раз к ним за помощью лучше не обращаться. Очевидно, что они будут докладывать князю обо всём, что происходит в моих покоях.
«А ещё ты выбраться из дворца не можешь без чьей-либо помощи», – шепнул мне внутренний голос, напомнив о том, что само здание парит над озером. Накатило ощущение детской обиды на весь мир, когда тебе показывают сладкий леденец на палочке, а вместо этого дают невкусную варёную рыбу.
Несколько минут я сидела, упёршись локтями в колени, и думала обо всём, что случилось со мной с момента моего попадания в этот мир. Каким-то непостижимым образом роскошный радужный дворец из сказки вдруг стал напоминать тюремную клетку, а донтрийский князь, милостиво заступившийся за меня перед придворными – надзирателем.
Ещё какое-то время я сидела и обдумывала сложившуюся ситуацию, а затем дала себе команду прекращать рефлексировать. Решительно поднялась, пододвинула тяжёлую деревянную тумбу к двери, таким образом, её заблокировав, взяла из кабинета острый нож для бумаги и направилась к зеркалу в ванной комнате.
– Ну что, мне пойдёт стрижка каре? – хмуро спросила у своего отражения и без колебаний отрезала длинную прядь цвета горького шоколада почти по самое ухо.