– Ненавижу тебя, Верн! Знал. Все про них знал! И что кровь матери учуют, и что будут тащить меня из-за этого в свою сторону.
Она дошла до кровати и села.
– Как мне теперь выбраться? Колдовством убить ― силы не хватит. Руками? Но я ведь не оборотень, врагов рвать на части не умею.
Грета вздохнула и завалилась спать. Как бы то ни было, умертвия явно к ней не собираются, а отдохнуть стоит. Иначе план отмщения так и не придумает.
Снились ей беспокойные сны, которые раз за разом прерывались глазами кошачьими и запахом таким терпким, таким захватывающим. Вот и Верн среди прочей бесполезной околесицы появился. Красивый, улыбающийся. В детстве она Верна таким видела. Добрым, заботливым. Только на него могла положиться. Только с ним чувствовала себя свободной. Мать ледяная. От нее любви не дождешься. Для отца Грета была герцогиней и умницей. Тут должна и так должна. Спину не гни, книги учи. А Верн? Верн видел в ней волшебницу. И любил ее просто так. Без условий, ничего в ответ не требуя. Может, и не была бы она в себе так уверена, если бы не глаза преданные, которые, чтобы Грета ни делала, смотрели на нее с обожанием.
– Куда же это все делось… – бормотала Грета, переворачиваясь на кровати.
Что-то в стороне грохнуло, и Грета вскочила, тотчас решив, что добрались до нее умертвия. Однако в комнате было пусто. А резкий звук – всего лишь окно хлопнуло.
– Я ведь закрывала его, – Грета подошла к створке и увидела шерсть черную, зацепившуюся за щербину деревянную. – Верн?
Она из окна выглянула, лигр мчался по саду королевскому, петляя так, чтобы стражники не заметили.
– И что тебе здесь надо? Не можешь в покое оставить даже ночью?
Разозлилась так на него сильно, что за стол села и, достав бумагу с чернилами, начала заговор планировать. Ну как планировать. Все возможные варианты расписывать. Нравится, не нравится – не важно. Главное – выбраться из башни и поскорее трон из-под Верна вытянуть.
Разработка закончилась очень быстро. Крайне быстро. И Грета итогу не порадовалась. Проревела всю ночь и весь следующий день, выгнав фрейлину, потому что никак не могла с участью своей смириться.
По всему получалось, что выхода у нее нет. Прав нет. Привилегий нет. Ничего нет. Никто ей не поможет, ничего она за дружбу с собой предложить не в силах. Ничего пообещать не в состоянии. Никаких рычагов давления ни на короля, ни на его окружение не имеет.
“Кукла с короной”, – повторила Грета и вновь разревелась.
Все предусмотрел Верн. Все у нее отобрал и жизнь сломал, словно не рождена герцогиней из великих магов, а была простушкой без имени. Чувствовала себя гадко. Единственное у нее назначение осталось – рожать детей Его Величеству.