– Легче вскрыть сейф зубочисткой, – резюмировал ситуацию один из руководителей агентства «черного пиара», после чего встал и покинул совещание. Постепенно специалисты по связям с общественностью, работавшие на другие партии, начали осторожно нащупывать контакты с «Союзом за Республику». Домисиль Кавански сортировала этих оппортунистов, для чего завела у себя в компьютере три папки, озаглавленные: «Сволочи», «Тупицы», «Смотря что они нам предложат».
ЖБМ не провел ни одной встречи с избирателями, считая этот формат «архаичным и в масштабе страны бессмысленным», зато активно выступал по телевидению, радио и в интернете. Приближался день выборов. Согласно последним опросам общественного мнения, ЖБМ уверенно выигрывал в первом туре; остальные претенденты – представители традиционных правой и левой партий, а также Национального фронта – набирали примерно поровну голосов. Ясно было одно: после четырехчасового интервью с Жан-Жаком Бурденом на канале RMC, которое в прямом эфире смотрели девять миллионов человек, у ЖБМ не осталось политических конкурентов.
* * *
Вечером того дня, когда прошел первый тур избирательной кампании, в редакциях телепрограмм дым стоял коромыслом. Журналисты сидели, не отводя глаз от мониторов, на которых время от времени появлялись бледные лица представителей традиционных партий, убитыми голосами сообщавших об опросах в рамках экзит-пулов на очередном избирательном участке. В 19:59 начался обратный отсчет секунд перед сообщением окончательного результата. В 20:00 громоотводы Елисейского дворца приняли на себя удар, мощью намного превосходящий сто миллионов вольт обычной молнии: ЖБМ лидировал в первом туре, набрав 50,04 процента голосов избирателей. Если бы в небе зажглась сверхновая, это не произвело бы столь же ошеломляющего впечатления. Впервые в истории президентские выборы прошли без второго тура. Правые традиционалисты, Национальный фронт и левые плелись в хвосте, собрав по 15 плюс-минус мелочь процентов на брата. Прочие партии, отныне именовавшиеся в прессе не иначе как «альтернативными», подобрали оставшиеся крохи.
Через несколько дней Республиканская партия объявила о своем роспуске; лидеры правого направления самоустранились из политической жизни. Возрожденная усилиями молодежного ядра, причисляющего себя к центристам, партия зарегистрировалась под новым названием МЦ («Мы – центристы») и прославилась блистательным бездействием. Социалистическая партия также решила провести ребрендинг, что привело к ее расколу и образованию трех независимых партий: ПСЛ (Партии социал-либералов), ЛП (Левой партии) и ДП (партии «Демократия и прогресс»), которые немедленно принялись пожирать друг друга, в чем и преуспели. Что касается ультраправых, то по ним эта избирательная кампания ударила сильнее всего. Брошенный ими призыв к всеобщей протестной демонстрации остался без ответа; в последующие годы партия постепенно слабела, пока не вернулась к состоянию, с которого когда-то начинала свое политическое восхождение. Сформированное ЖБМ правительство национального согласия взялось за работу и уже через месяц опубликовало новый общественный манифест. Конституционный совет утвердил упразднение Пятой республики. В сентябре была провозглашена Шестая республика. Через год экономический рост достиг во Франции 3,2 процента, на следующий год прогнозировался рост в 4,7 процента. «Я не политик. Я – всего лишь звено в цепи, отвечающей за цивилизационный сдвиг. Все перемены мы должны осуществить сообща. Мы сохраним ценности, которые защищали на протяжении столетий, но мы впервые в истории должны взглянуть в лицо настоящему и будущему. Ничего не бойтесь! Это будет интересное путешествие», – сказал ЖБМ в речи по случаю завершения своего первого пятилетнего срока и ни разу не изменил своему девизу.