На следующий день мы ловим двенадцать собак. Мы разрабатываем собственную систему. Ловим собак в ковбойском стиле, как бы окружая их. Когда мы замечаем стаю, то не подъезжаем к ней, а преследуем ее по улицам, маневрируя, пока не загоняем в тупик или в такое место, где можно ее окружить.
Мы наблюдаем за ней, стараясь определить, кто в стае вожак. Во всех этих стаях есть одна главная собака. Загоняя стаю, мы присматриваемся, чтобы узнать, какая именно. Вожака легко вычислить, потому что он бежит впереди и остальные смотрят на него, чтобы знать, что делать. Мы стараемся поймать в первую очередь его, а с остальными все уже проще. Делаем это так: один из нас, обычно это я, высаживается прямо перед вожаком. Как тореадор с красным плащом, я стою с опущенной сетью и вызывающе рычу. Так что ему приходится защищать не только свою стаю, но и свою честь. Он скалит зубы и рычит в ответ. Между тем Пташка спрыгивает позади него на расстоянии двадцати или тридцати ярдов и пробирается через всю стаю. К тому времени, когда вожак понимает, что произошло, уже слишком поздно: кто-то из нас его накрывает. После этого с остальной стаей справиться можно легко. Собаки смирно ждут, когда мы подойдем, или даже виляют хвостами, пытаясь завязать дружбу. По большей части собаки вообще жутко трусливы. Мы ловим их сетью или просто заводим в клетку. Считаем, что, взяв вожака, имеем право и на его стаю.
На второй день утром, где-то между одиннадцатью и половиной двенадцатого, мы успеваем поймать двенадцать собак. Больше в наш фургон не влезает. Ехать до заведения дока Оуэнза полчаса, поэтому Джо Сагесса предлагает где-нибудь перекусить и выпить пива, а затем всхрапнуть за полем для гольфа. Так мы и поступаем. А потом лежим на траве до трех, рассказывая анекдоты, потом едем к доку Оуэнзу и сдаем ему собак. Мистер Колер уже приходил заплатить, чтобы ему отдали его шавку.
Уже вечер, вся клетка загажена донельзя. К счастью, имеется шланг для мытья полицейских машин, и мы пользуемся им, чтобы смыть собачье дерьмо и собачье ссанье, собачью блевотину и собачью шерсть. Джо выделяет нам шкафчики, где можно хранить рабочую одежду. Так что мы принимаем душ в полицейском отделении и храним там свои шмотки.
Мы чувствуем себя так, будто сами служим в полиции. Это потрясающе: иметь возможность потрогать за холодную гладкую рукоятку все эти револьверы тридцать восьмого и сорок пятого калибров. Копы держат их в идеальном порядке. На ремни и портупеи просто любо-дорого посмотреть: они замаслились и пропитались человеческим потом до совершенства и чудесно подогнаны к фигуре хозяина.