— Да я сверну тебе шею! Посмей только сказать ему хоть слово! — свирепо прохрипела тетушка Черепаха. — Как ты посмела сюда явиться, дрянь ты этакая, если якшаешься с этим дьяволом Каргором!
— А вот тут вы не правы! — бесстрашно воскликнула птичка Чересчур. Но на всякий случай она взлетела повыше и уселась на прокопченную потолочную балку.
Птичка Чересчур, чувствуя себя в безопасности, строптиво вскинула головку.
— Это вот вы вздорная и злая, госпожа тетушка Черепаха! А господин Каргор самый добрый на свете. Он обещал спасти нас от страшного ворона, который завелся в нашем лесу и губит невинных птичек. Вот что он мне сказал: «Я только закончу одно неотложное дельце, и весь к вашим услугам. Мне надо кое-что уничтожить, погасить…» Вот что он мне сказал. А я сама видела, что он хочет погасить. Маленькую голубую искру. А она горит и не гаснет. Прямо беда!
— Что ты сказала, птичка Чересчур? Голубая искра? Горит и не гаснет? — встрепенулся волшебник Алеша. — Это любопытно! Ну-ка расскажи поподробней.
— Да слушай ты ее больше, — гневно проскрипела тетушка Черепаха. — Была бы у меня под рукой метла или жердь подлиннее, я бы ей показала…
— Да, горит и не гаснет, — птичка Чересчур насмешливо посмотрела на тетушку Черепаху. — Но он ее непременно погасит, И тогда господин Каргор обещал…
Но птичка Чересчур не успела договорить…
Потому что Ренгист Беспамятный, до сих пор равнодушный ко всему, словно окаменевший, вдруг вздрогнул и медленно приоткрыл глаза.
— Каргор… Обещал… Знакомые слова. Ты обещал мне… — глухо проговорил он, и столько страдания, неизжитой боли было в его голосе, что все стихли, глядя на него. — Каргор, ты обещал мне, что я услышу ее голос. Голос моей Дождирены. Взамен ты потребовал: «Отдай мне за это, что бы я у тебя ни попросил». Я согласился и скрепил свое слово клятвой. И я услышал ее голос…
Ренгист Беспамятный оперся на ручки кресла и встал. Он встал так тяжело, как если бы мраморная статуя поднялась с мраморного кресла. Он стоял выпрямившись, величественный, словно былое могущество вернулось к нему. Волосы седым серебром падали ему на плечи, в глазах, не проливаясь, стояли крупные слезы.
Вдруг он пошатнулся, словно силы покинули его.
Волшебник Алеша бросился к нему и успел поддержать рухнувшего ему на руки дряхлого, беспомощного старика. И только он один услышал его угасающий шепот:
— Потом… Потом я сдержал свою клятву, Каргор. Я отдал тебе то, что ты потребовал. Хотя знал, что это смерть, что это страшнее смерти…
Волшебник Алеша и тетушка Черепаха усадили в кресло Ренгиста Беспамятного, и он снова погрузился в безжизненный сон и молчание.