— Что сказать?
— Скажешь, что на счета телерадиостанции «Молодежная» поступила некоторая сумма.
Женщина подняла на Тимура изумленные глаза:
— Откуда вы это знаете? Ведь банк не разглашает такие сведения…
Тимур пропустил мимо ушей ее замечание:
— Скажешь, что если этого человека интересует такая информация, то он должен тебе заплатить… Его информация заинтересует, и он пообещает тебе гонорар. Если хочешь, можешь поторговаться — правдоподобнее будет выглядеть…
Дина слушала его с серым лицом и мертвыми глазами.
Тимур продолжал:
— Когда вы сойдетесь в цене, выдашь ему следующую информацию: на счет названной телерадиостанции из партийной кассы КПРФ переведены сорок миллионов рублей. Отправлены деньги восемнадцатого марта, получены — двадцать третьего…
Дина покачала головой:
— А если он не поверит?
— Поверит… Но ты должна быть убедительной, — Тимур посмотрел на нее внимательно. — То, что ты испугана, волнуешься, — это хорошо. Это будет выглядеть натурально. Не каждый же день сотрудница из банка выдает прессе банковские секреты… Не забудь представиться ему, назови свой счет — на который надо будет перевести гонорар…
Дина подавленно кивнула:
— Хорошо… Только наберите номер сами — у меня руки сильно дрожат.
Тимур подал ей трубку и быстро набрал требуемый номер.
Через несколько секунд трубку на том конце провода сняли. Дина спросила взволнованным голосом:
— Геннадий Анатольевич?..
Геннадий Анатольевич, действительно, очень заинтересовался информацией и даже не стал торговаться; он заверил, что завтра же на счет Дины Дубман будут переведены полторы тысячи долларов. И положил трубку.
Дина тоже положила трубку и подняла на Тимура умоляющие глаза:
— Разрешите мне теперь…
— Да, конечно, теперь можешь…
Дина поднялась с табурета и… только двинулась из кухни по направлению к спальне, как стальная струна вдруг захватила женщине шею.
В глазах у Дины потемнело, сразу кровь застучала в висках…
Дина широко раскрыла рот и захрипела. Но струна затянулась еще сильнее — настолько сильно, что Дина не могла уже даже хрипеть. Боль была такая, будто ножом резали шею — струна впилась глубоко в кожу. И кожа лопнула, по шее потекла кровь.
Лицо женщины стало багровым. Дина сначала напряглась, хотела вырваться; хваталась руками за шею — тщетно пробовала сунуть пальцы под струну, но — безрезультатно. Убийца слишком превосходил ее в силе… Дина дерзнула ударить его локтем — и ударяла… С каждым разом все слабее и слабее. Наконец обмякла, выпученные налитые кровью глаза ее остекленели, и женщина мягко осела на пол…
Тимур еще минуты три стоял, согнувшись над ней, не отпуская струну. Смотрел, как конвульсивно дергаются ее ноги… Потом пощупал пальцем сонную артерию и выпрямился; отер струну о подол халата Дины. Переступив через тело, вышел в прихожую. Поднял коробку.