Он собрался уже уходить, но тут вспомнил о деньгах.
Решил все-таки взять. Не то, чтоб они ему были очень нужны — скорее для того, чтобы инсценировать ограбление.
Тимур нашел среди книг двухтомник Пришвина и вытащил второй том. Переложил доллары к себе во внутренний карман пальто. Огляделся. Сбросил на пол с десяток книг, выбросил какие-то бумаги, документы из секретера, высыпал в боковой карман драгоценности из шкатулки…
Затем тихо покинул квартиру.
На улице, проходя мимо мусорного бака, бросил в него свою коробку — она все равно была пустая.
Виктория Макарова, 10 часов вечера, 24 марта 1996 года, у себя дома.
Ольга Борисовна делала в ванной горячий массаж Прокофию Климентьевичу, когда Виктория пришла домой. За спиной у девушки громко щелкнул дверной замок.
— Виктория, ты одна? — послышался из ванной голос женщины.
— Да, Ольга Борисовна, — бросив сумочку на стул, Виктория устало снимала пальто.
— Не каждый же день ей новых кавалеров водить, — покряхтывая под довольно сильными руками женщины, прокомментировал ситуацию дед.
— Борщ на плите, гуляш в холодильнике, — сообщила Ольга Борисовна. — Мы скоро заканчиваем.
Виктория в одиночестве села ужинать на кухне.
День на службе закончился без катаклизмов и даже без осложнений, которых девушка боялась с утра.
И накатила вечерняя усталость. Здесь, на старой кухоньке, пропахшей вкусным борщом, Виктория впервые с утра ощутила себя защищенной. Это, наверное, еще детские впечатления, устоявшаяся уверенность: дедушка сильный, с ним спокойно, он никому не даст обидеть; дедушка — незыблемая основа… Так ли это? Очень многое изменилось с тех давних времен, когда Вика, маленькая девочка, ловила в скверике за домом бабочек сачком. Дедушка стал совсем старик. И хотя крепится, — видно, как сильно он сдал, как слабеет с каждым днем и сам все чаще нуждается в помощи — в самой обыкновенной, в быту…
Виктория отогнала эти грустные мысли. Ей еще необходимо было обдумать сложившуюся ситуацию… Кажется, сие не терпело отлагательств.
— Как дела на работе? — спросила Ольга Борисовна.
— Нормально.
Что же произошло сегодня? Почему она столь неожиданно для себя бросилась в омут головой? Ведь это даже не в ее характере. Как опытному стрелку ей скорее свойственно сидеть в засаде и подпускать добычу на верный выстрел, а затем поражать ее; — легким движением указательного пальца, нажимающего на спусковой крючок…
Снова послышался такой домашний голос Ольги Борисовны:
— Виктория, ты поможешь нам перебраться в кресло?
Девушка отодвинула тарелку:
— Да-да, иду…
* * *
Через полчасика дедушка отослал Ольгу Борисовну заниматься домашними делами, чтобы без помех переговорить с внучкой. У Прокофия Климентьевича было благодушное настроение, — наверное потому, что почти ничего не болело.