Она подавленно замолчала.
— Могли бы мне комплимент сказать, что-нибудь об открытом честном лице, — Бондарович понял, что пришло время поддержать девушку морально; он живо представлял себе, каково ей сейчас: ведь это по существу на нее объявлена охота; и какими охотниками! Голос у него был уверенный. — Я вам тоже сейчас скажу, что мне ваш дедушка понравился, вот я и решил рискнуть карьерой, свободой и жизнью.
— А помимо обыкновенной симпатии к дедушке? — живо отреагировала Виктория. — Я думаю, что его авторитет тоже сыграл свою роль в вашем доверии к моим проблемам и идеям.
— Вы правы. Но, кроме этого, мне не понравилась сама ситуация. Мне показалось, что вы тоже почуяли здесь предательство.
— А что же еще?
— Предательство на самом высоком уровне, которое может иметь фатальные последствия. Заметили, все варианты заключают в себе один и тот же процесс: упоение властью, страх ее потерять — и преступные предательские действия.
— Так оно и есть. Вот видите, мы с вами единомышленники! — обрадовалась Виктория.
Они давно уже выехали за город, и Банда развил порядочную скорость. Но быстрая езда нисколько не мешала ему поддерживать разговор:
— Я просто завяз одним коготком в очень крупном деле, которое уже нельзя выбросить из головы. Разве серьезный шахматист сможет пройти мимо интересной партии?
Вот и я… Так что всей птичке пропасть.
— Но почему вы поверили моему странному звонку? — все допытывалась Виктория. — Почему не решили, что это какая-нибудь хитроумная проверка?
— Заметили, что мы снова перешли на «вы»?
— Душевные излияния всегда имеют схожесть с чем-то из романтической литературы.
— Пожалуй. У тебя просто кризис доверия. Что-то подобное всегда случается в переломные моменты судьбы, — рассудил Бондарович. — Ты воспитана в семье, где сильный и умный дедушка пользовался абсолютным доверием. Так?
— Он и сейчас — глава.
— Отсюда твое стремление браться за трудные дела, отсюда же поиск на службе такого начальника, которому можно верить во всех вопросах.
Виктория приглядывалась к километровым столбикам:
— Александр, поворачиваем направо.
Бондарович перестроился в правый крайний ряд.
Девушка припомнила:
— Как ни странно, Кожинов сегодня говорил мне почти то же самое, О том, что я просто потеряла к нему доверие. И сослал меня в Ярославль.
— В Ярославль?
— Да, он полагал, что делает благородный жест — спасает заблудшую овечку.
— А потом прислал группу задержания.
Виктория так и подскочила на своем месте:
— А как он нас вычислил?
— Отследили меня, судя по тому, что в квартире уже была засада. Хотя мне казалось, что я внимателен. Сама понимаешь, и не в моих интересах было приводить «хвост». А может, зафиксировали наш разговор по телефону… Не стоит над этим ломать себе голову.