Но у Щербакова были еще вопросы щекотливого свойства:
— Вы состояли когда-нибудь в гомосексуальной связи со Смоленцевым?
— Нет, конечно, — Глушко неприязненно поморщился. — У него вечно было этих баб невпроворот. Вешались на него всюду — знаменитость… А потом трепали на каждом перекрестке: «Я с ним спала! Я с ним спала!..» Знаете же, как некоторые шлюхи набирают актив?
Бондарович внезапно задал вопрос в лоб:
— Кто убил Смоленцева?
Глушко ответил сразу и достаточно убежденно:
— Я думаю, это была крутая, хорошо спланированная, наглая провокация, рассчитанная на скандал. И я попал под колесо совершенно случайно.
Бондарович был удивлен;
— Откуда в вас такая уверенность?
— Было время подумать. До утра лежал — анализировал…
— Так, а вы, значит, случайно… — напомнил Щербаков.
— Просто захотел подымить в кремлевском сортире. Первый раз там был…
— Неудачно подымили…
— Да, как говорится, оказался не в том месте и не в тот час. Вот и угодил между жерновов. И что теперь со мной будет, не представляю. А вы не верите…
Генерал сложил в папку свои бумаги:
— Я неверующий, но скажу вам так: об этом только Господь Бог знает…
Глушко понуро опустил голову.
Тимур Геннатулин и мужчина в штатском, 12 часов 30 минут 24 марта 1996 года, близ Казанского вокзала.
К месту назначенной встречи Тимур подошел, как всегда, точно. Он терпеть не мог тех, кто опаздывает, и сам никогда не опаздывал.
Машину он оставил метрах в четырехстах — за углом хлебного магазина. Человек, с которым он встречался, был надежный человек. Однако предосторожность никогда не помешает — эта черта уже была у Тимура в крови, ведь он воспитывал ее многие годы. И даже если бы сейчас на Казанском вокзале он встречался с матерью, он все равно не забыл бы про предосторожности.
Машину шефа Тимур увидел издалека: неприметная светло-бежевого цвета «Ауди» — она стояла недалеко от остановки такси. И сам шеф сидел за рулем. Шеф был в штатском. Тимур всегда удивлялся, замечая насколько штатское обезличивает шефа — у того внешность становилась невыразительной и малозапоминающейся. Шеф мог присутствовать рядом, но его не замечали… Обидная особенность… Исключительно важная, незаменимая особенность. Практичная.
Тимур открыл дверцу, сел на переднее сидение.
Шеф завел двигатель и дал задний ход:
— Покатаемся?
Тимур отметил бодрое оптимистическое настроение шефа; значит, все идет прекрасно:
— Можете показать мне свои любимые места.
Они втиснулись в плотный поток автомобилей.
Шеф внимательно взглянул на Тимура:
— Ну, как ты?
— Можно говорить? — Тимур выразительно оглядел салон, панель приборов.