Щербаков перебил:
— В чем заключается заказ?
— Сложные видеоколлажи. Вы, наверное, видели по телевизору: много разных двигающихся изображений на экране, буквы, графика — все сразу. И музыка тоже. Очень мало у нас специалистов моего уровня.
Бондарович опять заметил, что Глушко отвлекается от темы:
— У вас были скандалы со Смоленцевым по этому поводу? Я имею в виду аппаратуру.
— Да, были…
Щербаков уточнил:
— С угрозами? С мордобоем?
Глушко взглянул на генерала исподлобья:
— Да, как я вам уже говорил, он однажды вытолкал меня из кабинета. После этого я с ним и не разговаривал. Старался даже обходить стороной. А угрозы… Ведь очень большое расстояние от угрозы до убийства.
Бондарович несогласно покачал головой:
— В последние годы все меньше и меньше.
Глушко невольно спрятал глаза:
— Вы, конечно, правы, но когда угрожают выбить долги или убить конкурента, то обращаются к профессионалам, а не убивают собственноручно в правительственном здании.
Щербаков, явно удовлетворенный таким ответом, решил коснуться другой грани проблемы:
— Вы употребляете наркотики?
Это был так называемый перекрестный допрос.
Глушко не собирался особенно запираться:
— Только травку. План. От него никогда не становишься агрессивным.
— У вас сейчас «ломка»? — Александр задал вопрос с подковыркой и заговорщицки подмигнул. — Наверное, не отказались бы курнуть?
— Да нет же! — Глушко с досадой дернул плечом. — План не вызывает такого привыкания, как синтетики, «дурь» эта. Хотя с удовольствием покурил бы сейчас, чтобы успокоиться, — здесь вы правы, чего скрывать… План давал мне впечатления, которые я использовал для работы. Очень неожиданные бывают ассоциации…
— Ассоциации?
— Это я так называю. Ну, как еще? Видения, любопытные мысли… Иногда — настоящие откровения.
— Пожалуй, так будет вернее, — кивнул Бондарович.
— Это традиционно для всех хиппи, я…
Бондарович довольно резко перебил его:
— А «колеса», амфетамины?
— Иногда у меня бывают депрессивные состояния, — предпочел ответить уклончиво подследственный. — Действительность воспринимается — будто перед грозой… или как в состоянии похмелья: нервозность, слабость, все в свинцовых мрачных тонах — неприятно… Начинаешь самокопание, самобичевание… Говорят, это оттого, что ослабевает биополе, и человек становится как бы незащищен, более раним под воздействием агрессии извне — я имею в виду психоагрессию…
Щербаков правильно понял его:
— В последнее время принимали?
— Да.
Генерал Щербаков вскинул брови:
— Почему вы не женаты?
— Меня не интересуют женщины… — Глушко был явно неприятен этот поворот в разговоре.