— Я тоже скучал по тебе, Эм, охрененно сильно.
До этого я не понимала, что сказала это вслух, но мне плевать. Меня не волнует ничто, кроме чувства того, что этот человек делает со мной, что он всегда делал со мной. Я провожу пальцами по его волосам и с отчаянием сжимаю мягкие пряди, желая потеряться в нем, желая, чтобы он вернул меня в то время, когда ничто в мире не имело значения кроме нас.
— Черт, какая же ты безумно сладкая, — бормочет он, прежде чем провести теплыми губами по моему горлу.
Я хочу сказать ему, что он тоже очень приятен на вкус, но он полностью лишил меня дара речи, и я могу издавать лишь бессвязные звуки. Его губы опускаются к моей ключице, моя грудь набухает и начинает ныть, желая его прикосновений. Словно читая мои мысли, он стягивает мое платье вниз к талии и избавляет меня от лифчика без лямок. Моя чувствительная грудь падает в его жаждущие руки, и я задыхаюсь от теплого контакта, мои трусики тут же увлажняются.
Низкое рычание вырывается из его горла, его взгляд горячий и голодный, когда он смотрит на мою обнаженную грудь.
— Я и забыл, как прекрасны твои сиськи, — грубо выдавливает он, прежде чем наклониться и взять сморщенный, ноющий сосок в горячий, влажный рот.
Я взрываюсь, откидывая голову назад и вскрикивая. Смотрю на чистое темное небо, покрытое миллионами звезд, когда теряюсь в шторме удовольствия. Рука Райдера движется, чтобы сжать мою вторую грудь, уделяя ей жадное внимание, к которому она стремится. Большим и указательным пальцами он сжимает чувствительный сосок, и боль смешивается с удовольствием.
— Райдер! — хнычу я и ерзаю на нем, отчаянно ища облегчения от сильной боли между бедрами.
Он рычит от контакта и поднимает бедра для большего давления.
— Господи, Эмили, ты сожжешь меня заживо. Я чувствую жар твоей киски через мои долбанные джинсы.
От его эротичных слов меня снова омывает волной тепла.
— Тогда снимай их, — смело говорю я, удивляя себя.
Он разочарованно стонет.
— Нет, детка, не здесь. Я не трахну тебя здесь. Мне нужна кровать, Эмили, потому что когда я снова окажусь в тебе, я буду трахать тебя часами. Поработаю над тобой так сильно, что ты еще несколько недель не сможешь ходить прямо.
О Боже. Это случится сегодня вечером? Я приглашу его внутрь, когда мы вернемся в мой дом? Хочу ли я? Мое тело наверняка да, но израненное сердце сомневается. Действительно ли я хочу, чтобы он поглотил меня — тело и душу — только чтобы снова покинуть?
— Перестань, прекрати, блядь, думать. Сегодня вечером этого не произойдет, я знаю, нам надо разобраться кое с каким дерьмом.