– Мне кажется, ты слишком сурова к ней, – мягко заметил Влад, осторожно улыбнувшись. – Если я правильно понимаю, она рано родила тебя и сразу после школы вышла замуж за твоего отца, так?
– Да, – буркнула Юля, насупившись, и тоже скрестила руки на груди, почти полностью копируя его позу.
– Значит, личной жизни и развлечений молодости она тоже оказалась лишена, пока растила и воспитывала тебя. Как и большинство ранних вынужденных браков, брак твоих родителей развалился. И в этом вряд ли кто-то действительно виноват. Потом она была вынуждена растить тебя одна. Как долго?
– Мне было одиннадцать, когда появился папа Боря, – все тем же недовольным тоном пояснила Юля. – Он был хорошим, и я его очень любила. А мама – нет. Думаю, она пыталась его полюбить, но он ее… раздражал. Даже Семка этого не исправил. В конце концов, Боря ушел к другой женщине. К той, которая его любила.
– Но твоя мама все еще достаточно молода. Сколько ей, тридцать восемь?
– Будет тридцать девять в декабре.
– Она всего на пять лет меня старше. И, веришь или нет, нам, тридцатилетним, любви и развлечений хочется не меньше, чем вам, двадцатилетним. Она еще вполне может устроить свою личную жизнь, и ты не можешь осуждать ее за то, что она пытается. Возможно, тебе сейчас это кажется не совсем справедливым, потому что требует от тебя определенных жертв, но ради тебя твоя мама тоже пошла на определенные жертвы, когда тебя родила. И очень многое пропустила в своей жизни.
– Я ее об этом не просила! – эмоционально перебила Юля. – Это были ее решения: и заниматься сексом с моим отцом, не предохраняясь, и оставить меня. Я не просила меня рожать, почему я должна теперь расплачиваться за те ее решения?
– А ты считаешь, было бы лучше, если бы она тогда сделала аборт? – с пугающим спокойствием уточнил Влад. – И тебя не было бы совсем?
Юля, пойманная на слове, шумно вздохнула и тяжело сглотнула. Из чистого упрямства снова проворчала:
– Возможно, всем было бы так лучше. У меня-то точно проблем поубавилось бы.
– Ну так… – хмыкнул Влад, странно улыбаясь. – В чем проблема? Вон где-то там окно, восьмой этаж. Выжить шансов нет, но лучше прыгать головой вниз, так оно вернее.
Юля подняла на него шокированный взгляд и несколько раз растерянно моргнула, не дыша.
– Что?
– Если ты считаешь, что твоя мама совершила ошибку, родив тебя, у тебя всегда есть возможность ее исправить, – все тем же ледяным спокойным тоном пояснил Влад. – Ты уже давно взрослая, дееспособная, можешь сама принимать решения. Если боишься высоты, могу поделиться снотворным. У меня были большие проблемы со сном, и мне какое-то время выписывали его. Я потом бросил его принимать, осталась почти полная упаковка. Поищи там, – он кивнул на аптечку, – коробок с надписью: «Нитразепам». Мне кажется, если выпить все сразу, можно не проснуться.