– Да тот горемыка Пахомов, сколько я с ним дежурю, на диване-то в сестринской комнате спал всего раза два, может, три от силы. Он традиционно рухнет где-нибудь на кушетке и там примется храпеть. Это и то в лучшем случае. Для него заснуть за столом в процедурке – норма жизни.
– А ты и рад этому?
– Так, все, довольно разглагольствовать. Сегодня еще раз, последний, уколюсь промедолом. И все, затем баста – завязываю! Я так решил, и точка!
Одним словом, Толик с большим перевесом победил свой здравый смысл и, не таясь, отправился в процедурку к сейфу, где без зазрения совести слил сразу шесть кубиков восхитительного промедола и два кубика не менее классного омнопона. Вчера у хирургов их отделения было тяжелое дежурство – поступило сразу много сложных больных, и многим выполнили объемные операции. Теперь надо всех их обезболить, как прописали в историях болезни лечащие хирурги – четыре раза в день.
Ни в этот раз, ни в следующий, Толик, конечно, не завязал. Наоборот: увяз в липком плену наркомании еще больше. Теперь он намеренно выбирал такие дежурства, чтоб стоять в одной смене с дряхлым Семенычем и хроническим опоздуном Пахомовым. На какие только ухищрения он не шел, чего только не придумывал для ушей старшей медсестры, составляющей график дежурств, чтоб оказаться в одной упряжке с нужными людьми.
Его острый ум изобретал сложные комбинации по добыче наркотика. Благодаря своей смекалке и появившиеся наглости, он никогда не уходил с дежурства без «улова». Определенную трудность доставляли стеклянные многоразовые шприцы. Как их стерилизовать дома? Если на работе, он еще худо-бедно кололся тем, что было, то, придя домой, испытывал значительные трудности. Пару раз его на месте преступления чуть не застукала мама.
Заскочила она как-то домой, а там Толик на кухне в кастрюльке спокойненько так шприцы кипятит. Пришлось на ходу импровизировать и сочинять ветвистую легенду, что у него нарывает палец на ноге, и он решил сам себе произвести разрез гнойника. Благо, как у настоящего хирурга, у него имелся при себе и запас новокаина и необходимых инструментов.
– Ты у меня такой отважный, – ласково потрепала его по волосам на голове мама, – не боишься сам себе панариций вскрыть.
– Люди, при необходимости, сами себе аппендикс удаляли, – нашелся Толик.
– Это ты имеешь ввиду тот случай в Антарктиде, когда хирург сам себе аппендикс удалил?
– Да, вот там на самом деле отважный был человек, а гнойник на пальце – тьфу! Ерунда.
– Ну, Толик, там все же была необходимость: больше некому было выполнить ему операцию. Там хирург один был и помощи ему ждать неоткуда: до ближайшей больницы тысячи километров сквозь снега и зверский холод. А у нас же не Антарктида. Мог бы в поликлинику сходить.